Он постоял ещё пару минут, прислушиваясь к тому, что происходило в комнате, но ничего не услышав, развернулся и широким шагом направился к себе, хмуря брови и пытаясь понять, что произошло.

* * *

Всю неделю Жизель старательно избегала его. У них начались новые занятия, новое расписание. Неделя военного дела чередовалась неделей полётного мастерства. А значит, ей не придётся общаться непосредственно с Алексом до следующего понедельника, когда начнётся обучение прыжкам с парашютом.

Капитан всё так же проводил для них зарядку по утрам, на которую Жизель приходила самая последняя, а уходила первая, не давая ему возможности остаться с ней наедине. А подойти к ней при всех он не мог. Несколько раз Алекс писал ей сообщения, которые она просто игнорировала, и кидал на неё вопросительные взгляды в столовой, убедившись, что никто на них не смотрит.

Алекс выполнил обещание. Винсент, Гарет и Хорхе покинули базу, а их места заняли лучшие из тех, кто выбыл на экзамене. И Жизель вздохнула с облегчением, когда, направляясь на завтрак, увидела, как трое ненавистных ей парней с сумками садятся в свои машины и выезжают за территорию. Теперь ничего не отвлекало её от учёбы. Совершенно ничего.

Кроме постоянных мыслей об Алексе, который день ото дня становился всё более хмурым и раздражительным.

Жизель и сама чувствовала себя не лучше. Она плохо спала, заваливая себя дополнительной учебной литературой и физическими нагрузками. И даже на выходных ей не удалось отдохнуть и выбраться в город. Потому что увольнительные им выписывал капитан, а пересекаться с ним один на один Жизель не собиралась.

Понедельник пришёл неожиданно быстро.

* * *

Алекс психовал.

Она в очередной раз не ответила на его сообщение, хотя он видел, что Жизель его прочитала.

«Всё, Алекс, хватит. Сколько можно? Ну подумаешь, лишил девчонку невинности. Она сама этого хотела. Сама предложила себя. Подумаешь, трахались весь день. Так она просто решила набраться опыта по ускоренной программе. Учёба на максималках. Думал, что ваши ночи могут стать регулярными? Может быть. Но она чётко дала понять, что ей это не интересно. Да и тебе тоже. Так почему тогда, чёрт тебя побери, ты не можешь оставить всё как есть? К чему эти постоянные мысли? Она ведь сделала так, как будет проще всем. И тебе не нужно париться, что она влюбится и будет бегать за тобой хвостиком, рассчитывая на что-то большее, чем ты можешь ей предложить».

Он выхаживал по своему кабинету в учебной части перед большим деревянным столом, заваленным бумагами, различными схемами и планами.

«Ты в зеркало себя видел? Похож на зомби. И такой же бешеный».

Алекс одного не мог понять: если Жизель сама решила забыть то, что произошло между ними, почему страдает? А в том, что она страдает, он не сомневался. Видел, как она загоняет себя. Бледная, как простыни в больничной палате, с синяками под глазами от недосыпа, хмурая и неприветливая. Даже когда-то ярко рыжая копна волос как будто утратила свой цвет и перестала отливать солнечными бликами.

«Она просто жалеет. Вот и всё, - пытался он убедить самого себя. - Девчонка была напугана и поддалась эмоциям. А теперь в ужасе от того, что натворила. А ты воспользовался ей, как последний урод. Ничем не лучше ублюдка Винсента».

Алекс упёрся руками в стол, злясь на самого себя.

«Остановись, мужик. Она. Сама. Этого. Хотела. Просто выкинь случившееся из головы. Было и было. Мало что ли девчонок побывало в твоей постели? Хорошо провели время и до свиданья».

Его мысли прервал стук в дверь, сразу после которого та открылась, и в кабинет вошёл мужчина в военной форме с майорскими погонами, чуть ниже ростом, чем Алекс, и не такой крупный. Его тёмные волосы были зачёсаны слегка назад и набок, открывая широкий лоб. У майора были строгие черты лица, крупный нос, тонкие губы, обрамлённые коротко стриженными тёмными усами и бородой. Густые брови над прищуренными карими глазами практически сошлись на переносице, когда Алекс, не поворачиваясь, гаркнул через плечо: