– Это так не работает, – отозвался он, – то есть по моему желанию голос не разговаривает – сам просыпается, когда ему угодно.

– Капризный какой он у тебя… мои, кстати, лечебные способности тоже сильно плавают сам не знаю, в зависимости от чего.

– Я попробую задать ему вопрос, – не прореагировал на последние мои слова Цой, – но вероятность того, что голос этот откликнется, очень небольшая, – и он погрузился в молчание, во время которого мы продолжали удаляться от своего временного жилья быстрыми шагами.

Минуты через три он, наконец, остановился и выдал:

– Не, бесполезно – никаких предсказаний на сегодня больше не будет.

– Еще одна русская поговорка гласит, – сообщил ему я, что на нет и суда нет.

– В России есть суды? – поразился он, – а я думал, у вас там все компартия решает.

– Суды есть, как же, – задумчиво отвечал я, – и народные, и арбитражные, и один Верховный даже. Но насчет компартии это ты верно заметил – она может очень запросто подкорректировать любой суд в нужную сторону.

И я тут же сменил неприятную лично для меня тему:

– А что тут у вас на Гавайях с дикими зверями творится? Тигры какие-нибудь или хотя бы волки в лесах встречаются?

– Тигры это у вас, – тут же ответил Цой, – они только на Дальнем востоке и остались, если я не путаю. Волков тоже нет… у нас все дикие животные либо в воде плавают, тюлени, дельфины, киты, либо по воздуху летают, альбатросы, попугаи, гуси…

– Гуси? – удивился я, – какие гуси, серые?

– Полосатые, – уточнил он, – называются нене или гавайская казарка, символ, между прочим, нашего штата. Но они очень редкие, лично я ни разу не встречал. А по земле из животных здесь разве что олени бывают… и то не на главном острове… и грызуны разные – шиншиллы, мангусты, кроты.

– Ну ты меня успокоил, – обрадованно ответил я, – значит, никто нас ночью не загрызет.

Лай собачек сзади поутих, но все равно раздавался достаточно отчетливо.

– Можно на пальму залезть, – предложил Цой, – там крупные птицы большие гнезда устраивают, вполне нас двоих выдержат такие конструкции.

Я подумал и отказался – свалишься с этой пальмы не дай бог, костей потом не соберешь.

– Эх, сейчас бы костерчик запалить, – помечтал я, – и тепло бы от него было, и ненужных зверей отогнал бы, да и пожарить на огне чего-нибудь можно было.

– Нельзя, – строго заметил мне Цой, – полиция увидит.

– Сам знаю, что нельзя, – вздохнул я, – помечтать нельзя что ли.

Мы наконец-то остановились и присели на поваленный пальмовый ствол, и я продолжил разговор, чтобы не молчать.

– А какую музыку сейчас ваша молодежь слушает?

– Разную, – односложно откликнулся Цой, – Юритмикс, например, сейчас на пике популярности.

– Это который Свит-дримз? – вспомнил я.

– Он самый… по мне, так попса голимая. Еще Майкл Джексон набирает обороты…

– Бэд бойз? – предположил я.

– Не, такую не знаю… Билли Джин сейчас отовсюду слышно, а еще Триллер.

– По мне, так певец он никакой, – выдал я свое глубокое мнение, – и музыка у него тоже одинаковая во всех вещах. Только на танцах и выезжает.

– Может быть, – поморщился Цой, – мне он тоже не слишком нравится, но пляшет красиво… опять же лунную походку придумал, сейчас на всех дискотеках ее копируют. Еще много крутят Депеш Мод, Дюран-Дюран и Билли Джоэла. Знаешь таких?

– Депеш мод у нас переделали в Депи Шмот, – вспомнил я чуть более позднюю историю, – они к нам в Россию обещали приехать.

– Да ну? – изумился Цой, – к вам за железный занавес разве таких артистов пускают?

– Случаются исключения, – ответил я.

– А что у вас в России сейчас популярно?