– Ты очень наблюдателен, – сказал я, пытаясь подобрать что-нибудь приятное.

Больше ничего не приходило в голову, но мистер Монстр уже нашептывал мне слова, и они вырвались, прежде чем я успел их остановить.

– Подумай об этом немного иначе, Роб: либо ты ошибаешься, и тогда все, кто смотрит на тебя, думают, что ты идиот, либо ты прав – и в таком случае угрожаешь опасному убийце. Как ни крути, это не очень умно.

– Ты что, наезжаешь на меня, фрик?

– Послушай, Роб. Ты совсем не страшный. Я боялся по-настоящему, и тебе такого эффекта не добиться. Зачем мы из раза в раз повторяем все это?

– Ты боялся, что тебя поймают, – сказал Роб.

– Нам пора в класс, – влез Чад, оттаскивая Роба.

По его глазам я видел, что он забеспокоился: либо Роб зашел слишком далеко, либо я. Роб сделал шаг назад, показав мне средний палец, и направился к школе вместе с Чадом. Я отдал Максу комикс, и он принялся внимательно разглядывать, не попортилась ли обложка.

– Помяни мое слово, в один прекрасный день Роб порвет мне книгу, я подам на него в суд, и он будет мне выплачивать. Отец говорил, эти комиксы стоят сотни долларов.

– В один прекрасный день ты начнешь оставлять свои стодолларовые комиксы дома, где с ними ничего не может случиться.

Я злился, что он привлек внимание Роба. Я не должен был нарушать правила, даже такие простые, как это. Год назад я бы ни за что так не рассердил Роба. Мистер Монстр становился слишком силен.

Макс засунул книгу в папку, а папку – в рюкзак.

– Увидимся за ленчем, – сказал я.

– Заткнись, – ответил Макс.

В школе, как и ожидалось, не произошло ничего интересного, и я проводил время, думая об агенте Формане. Он работал следователем в ФБР и вел дело Клейтонского убийцы, приблизительно со Дня благодарения живя у нас в городе. Когда в марте уехали остальные фэбээровцы, Форман остался. Он холил и лелеял это дело, как любимого питомца: явился одним из первых, когда мы сообщили о найденном теле Неблина, и с тех пор допрашивал меня раз шесть, не меньше. Последний раз он вызывал меня довольно давно, и я уже решил, что с допросами покончено. Чего же ему нужно теперь?

Я уже сказал все, что мог, кроме трех важных вещей. Во-первых, между мной и мамой существовала тайна, о которой мы никогда не говорили: на нас напал демон, я его убил и прямо в нашей кладовке он превратился в вязкую черную слизь. Мы решили, что ни один здравомыслящий человек нам не поверит, и не хотели прослыть «чокнутыми, которые якобы видели монстра». Так что мы отмыли пол от липкой дряни и помалкивали.

О второй тайне не знала даже мама: демон, напавший на нас, на самом деле был нашим соседом мистером Кроули. Он убивал людей и похищал части их тел, чтобы заменять собственные, которые поочередно выходили из строя. Я несколько недель выслеживал мистера Кроули, ища способ остановить его. Правда, когда мне это удалось, выяснилось, что я опоздал на несколько минут или даже секунд и не смог спасти доктора Неблина. Если вы хотя бы отчасти виновны в смерти собственного психотерапевта, жить с этим нелегко, в особенности потому, что у вас больше нет психотерапевта, который помог бы вам справиться с проблемой. Иногда ирония буквально плюет вам в лицо.

Третьей тайной был сам старый добрый мистер Монстр. Он оказался как нельзя кстати, когда требовалось убить демона или заманить в ловушку, угрожая его жене. Но как объяснить это копам?

«Я остановил сверхъестественные силы, в которые вы не верите и подтвердить существование которых я не способен. Для этого я обратился к моему внутреннему серийному убийце и поколотил старушку так, что она вырубилась. Вынести мне благодарность можете позже».