— Мужиков нормальных подвезли, — отреагировала женщина непонятного возраста. — А то у нас тут нет…

— Для нормальных ты слишком ненормальная, Каталина, — съязвила Кэс.

— Гейб из жандармов, не обольщайся, — заметил Алан.

— А я люблю мужчин в форме, — Каталина игриво покусывала спицу для волос, ещё одна скрепляла небрежный пучок тёмных волнистых волос.

— Опять таблеток переела, — Алан тяжело вздохнул и посмотрел на Гейба. — А у тебя что с головой?

— Болит, — ответил Гейб. — И желудок.

— Немудрено. Вообще неизвестно, какой дрянью там вас пичкали, — нахмурился Алан. — После ужина приходи в лазарет, подберём что-нибудь.

— Хорошо, — нехотя согласился Гейб.

Медиков он не любил, не доверял им и реально не мог сказать, что лучше: живой доктор или бездушный автомат, выдающий таблетки на основании записей в карте. Но Алан никакого отношения к прошлому не имел, и Гейб не должен был переносить на него свой негатив.

— Помочь? — в столовой появился Рик и подошёл к застывшему перед консолью синтезатора Гейбу.

— Если тебе не сложно, — улыбнулся Гейб.

— Рикардо, ты что, совсем по маме не соскучился? — картинно драматичным тоном спросила Каталина.

4. Глава 4. Тест

— Эй, салага, подъём! — Дин постучал по днищу верхней койки.

— Я уже не сплю, — ответил Гейб и догадался, что сегодня задуманное завершить не получится.

Тот, кто работал на Онтарио, никогда бы не назвал условия в форте спартанскими, но большинство повстанцев ворчало по поводу утренней очереди в душ. Гейб терпеливо ждал, слушая разговоры, спустя несколько дней даже начал участвовать — смог узнать гораздо больше слушая, а не задавая вопросы.

Никого не смущало прошлое в жандармерии: Гейб не имел доступа к средствам связи и не мог самостоятельно выбраться на поверхность, а значит, его считали относительно безобидным.

Оказалось, что бункер построили под заброшенным комбинатом на Море Пунги, самом северном из морей, ставшем ныне каньоном — в округе действующие предприятия отсутствовали, что снижало и так невысокий риск обнаружения жандармами. Форт обладал всей необходимой инфраструктурой и был полностью автономен — да, припасы приходилось восполнять, но имеющегося в наличии могло хватить на несколько месяцев.

Также от Гейба не утаили, что существует ещё одна группа сопротивления — в ней раньше состоял Гарри. Естественно, ничего конкретно не называли, а кодовых обозначений Гейб не понимал.

Юна, её сестра Каталина, Дин и многие другие повстанцы десять лет назад прилетели с Марса — несогласным с политикой новой власти места на колонии не нашлось. Какое-то время оставшиеся на красной планете силы сохраняли возможность помогать финансово и материально, потом каналы были перекрыты, а о том, что случилось с сочувствующими чиновниками и бизнесменами, партизаны помалкивали. Гейб давно уже не питал иллюзий насчёт методов, хотя всё равно казалось, что жандармы именно на Титане совсем потеряли страх и человеческие черты.

Выходило, что Рик являлся племянником Юны. К его матери все относились как к блаженной — Каталина была не от мира сего и основательно сидела на болеутоляющих таблетках. Алан объяснил, что психика далеко не каждого обычного человека выдержит подобную череду событий: гибель мужа и младшего сына, потеря имущества и смена места жительства, — потому её никто особо не упрекал.

А вот обязанности её первенца не ограничивались ношением обеда арестантам — Рик мастерски управлял ботом; его научила всему, что умела, Кэс. Пилотом она была гражданским, но почти сразу после завершения обучения переметнулась к партизанам, так что умела немало.