– Что еще?!
               – Ты же не живешь сейчас здесь?
               – И что?!
               – Пусти меня временно.
               Он старается быть очаровательным и заискивающе улыбается, но сейчас мне это кажется противным.
               – Я буду поливать твои цветы! 
               Мне становится смешно и грустно. Он считает меня полной дурой?!
               – По старой дружбе! – добавляет Кирилл, пытаясь найти слова, чтобы уговорить меня. 
               Я смотрю на парня, стоящего напротив, и не могу поверить, что всего пару месяцев назад считала, что люблю его. Где были мои мозги?! Куда смотрели мои глаза?! Как я не видела, что жила с прощелыгой, которому просто было удобно жить с дурочкой, обеспечивающей его, готовящей ему и ублажающей его. Становится так противно, что меня передергивает, и я громко произношу:
               – Нет!
               Продолжаю движение, даже не собираясь объяснять ему, что в квартире идёт ремонт, и я не смогла бы пустить его даже, если бы обезумела и захотела проявить великодушие.
               – Даша!
               Не поворачиваясь, мотаю головой и скрываюсь в подъезде.

               Посмотрев, как движутся дела с ремонтом, полив цветы на балконе, я еще немного специально задерживаюсь в квартире, общаясь с рабочими, чтобы точно снова не наткнуться на Кирилла, и только спустя час спускаюсь вниз. Не встретив его, с облегчением я вызываю такси и еду домой. 
Пока машина везет меня по свободным улицам вечернего воскресного города, я, вскользь смотря в окно, несколько раз звоню Алексу, но он сбрасывает вызов, и я понимаю, что он занят. Недалеко от дома прошу водителя остановить машину, чтобы немного прогуляться и не сидеть долго в одиночестве в ожидании любимого мужчины.
               Практически возле подъезда замечаю большой черный Range Rover c тонированными стеклами, перегородивший дорогу, но, не придавая этому значения, продолжаю идти в нужную сторону. Второй раз обращаю на него внимание, когда замечаю выходящего из него мужчину в черном костюме, целеустремленно устремляющегося ко мне, и в нерешительности застываю.
Поравнявшись со мной, незнакомец произносит: 
               – Пойдемте со мной.
               Я растерянно смотрю на его лицо, скрытое солнцезащитными очками, и не двигаюсь, он берет меня за плечи и подталкивает к машине. В этот момент в моей голове звучат предостерегающие слова Алекса, и сердце начинает скакать, как белка с ветки на ветку, от осознания ужаса происходящего. Я пытаюсь остановиться – тщетно, пытаюсь найти слова, чтобы что-то спросить или возразить, но, похоже, мой язык прирос к небу, а мужчина по-прежнему силой заставляет меня идти в нужном ему направлении 
               До машины остается каких-то три метра. Я отчаянно заставляю заработать заторможенный страхом мозг и придумать какой-то выход, но он, похоже, сломался и не подлежит мгновенному восстановлению. 
               Возле машины мужчина, открывая дверь, на какое-то мгновение перестает меня держать, и я, воспользовавшись моментом, резко вырываюсь и, как очумелая, несусь, куда глаза глядят, в душе радуясь, что на мне кроссовки, позволяющие быстро перемещаться в пространстве.
               Не знаю: настолько ли я хорошо бегаю, или незнакомец не побежал за мной, но спустя примерно десять минут, когда я останавливаюсь и оглядываюсь назад, я не вижу ни черной машины, ни человека, пытавшегося меня в неё запихнуть. Согнувшись пополам, упираясь дрожащими руками в бедра, пытаюсь отдышаться, успокоиться и проанализировать произошедшее. Первое получается гораздо лучше, наверно, потому что адреналин, выброшенный в кровь, все еще блуждает там, и, не распределившись равномерно по всему телу, она находится в большей степени в мышцах ног, чем в голове, и от этого мысли теряются и путаются. Но даже сейчас я понимаю, что это точно не проделки обиженного Кирилла, слишком мелковат он и не дорос до этого ни в материальном, ни в другом плане.