— Итальянца пробил? — спрашивает Слава, тем самым разрушая тишину.

— Пробил, — киваю я, но в темноте это едва видно. — Ничего незаконного не нашёл. Обычный бабник, — говорю и сжимаю кулаки.

— Тоже мало хорошего, — выдыхает он.

— Да, — соглашаюсь и поворачиваюсь к нему. — Но это больше не наше дело, не так ли? — уточняю я у него.

— Не наше. Её жизни, пусть сама и решает, — отвечает, но я слишком хорошо его знаю, и по голосу понимаю, что ни хрена он с этим не согласен.

— Да, пусть трахатся с кем хочет, — выплёвываю я и поворачиваюсь к окну.

Злюсь на себя, на него и на ситуацию в целом.

— Мы уже всё решили, — продолжает Слава. — Это плохо кончится для всех нас, — убеждает, только непонятно кого, меня или себя.

— Решили, — снова киваю я. — Но меня что-то не радует перспектива, что к ней будет прикасаться какой-то левый мужик.

— Нам надо сконцентрироваться на деле, — говорит он, но я уверен, что его эта мысль тоже беспокоит.

Мы уже час сидим в тачке под окнами Жукова, всю неделю следили за ним и выяснили, что сегодня у него встреча с тем, кому он сливает информацию. Если мы сегодня их возьмём, то, считай, дело сделано, и хрен что Остапову достанется.

Когда Жуков, наконец, вышел из подъезда, на часах стукнуло полночь. Слава приготовился заводить мотор и последовать за ним, я напрягся и глаз с Жукова не спускал. Сегодня должно всё решится, и мы не можем упустить его.

Телефонный звонок был настолько неожиданном, что мы, два здоровых мужика, вздрогнули и переглянулись.

— Кто? — спрашиваю я друга, что смотрит в экран гаджета.

— Наумов, — отвечает он и смотрит на меня.

Мы оба понимаем, что в такое время он звонит не докладывать, что объект спать пошёл.

— Слушаю, — отвечает на звонок Слава и ставит на громкую связь.

— Не знаю, правильно ли делаю, что звоню. Но вашу девку вывел из ночного клуба итальянец, что ошивался возле неё всю неделю. И я видел, как он ей что-то подсыпал в стакан, она не в адеквате.