— Это ни к чему, — перевожу взгляд на него. — Не стоит.

— Не обижайте меня, — наклоняет голову на бок и настойчиво протягивает мне эту чёртову коробку.

— Вы всем сотрудникам подарки делаете? — продолжаю упираться.

— Алиса Михайловна! — голос Марины Леонидовны, как гром среди ясного неба. — Вы торопились на урок, — говорит она холодным и недовольным голосом за моей спиной.

— Да, я иду, — почему-то хватаю проклятую коробочку и, проходя мимо итальянца, иду в свой класс.

Прицепились все, у меня что, на лбу написано: «Свободная»? Закон подлости, когда тебе вообще ничего не нужно, они как пчёлы на цветок. Да вот только цветок не свежий, его уже ни раз растоптали и выкинули.

Зашла в класс, начала готовиться к уроку с мыслью, что мне нужно всячески избегать встречи и с итальянцем, и с двумя другими. Надо им чётко дать понять, что меня не интересует ни общение, ни помощь, ни тем более подарки.

Кстати о подарках, мое женское любопытство всё кричит открыть коробочку и посмотреть, что там. И как бы я не била себя по рукам и не утверждала, что её надо вернуть, всё же не удержалась и открыла.

В картонном квадрате на белой шёлковой подушке лежала серебренная брошка в виде розы, инкрустированная камушками Сваровски, как говорит надписи на прилагаемой бумажке, сверкают в дневном свете. Красивая, даже очень, но принимать не собираюсь.

И как по классике, мой план избегать всяких мужских особей не увенчался успехом.

31. 31

Алиса

Не привыкла к такому графику, и неделя выдалась тяжёлая, я ещё никогда так не ждала пятницы. Нашей «любимой» Марине Леонидовне показалось недостаточно добавить мне по два часа в день.

— Алиса Михайловна, вы заберёте младшую группу после обеда, — сказала она на собрании.

Спасибо, огромное вам спасибо, Марина Леонидовна… Младшую, да ещё и после обеда. Нет, детей я люблю, но они не слушаются. Пока их соберёшь, обратишь внимание к себе, пока поймут, с чего и как начать, вечность пройдёт. Прихожу домой как выжатый лимон. Но фиг я сдамся, пусть эта грымза подавится.

Не понимаю, что на неё нашло, за что она так на меня взъелась, в одно мгновение стала, как Снежная королева, не иначе. Но мы тоже не пальцем деланы, выдержка у нас каменная.

Итальянец, чтоб его, не унимался, всю неделю мне свои подарочки таскал. То розу на столе найду, то коробочку с дорогущей безделушкой. Ну браслет из белого золота безделушкой не назовёшь, но не суть. Мне этого всего не нужно, а он никак не поймёт мои намёки.

Слава богу, что хоть эти двое не объявлялись, ещё и их натиска я бы не выдержала. Хотя, если наступить на свою гордость и честно признаться, то мне не хватает этих случайных встреч.

— До свидания, и до понедельника, — говорю я детишкам.

Они хором со мной прощаются и с радостным видом идут к выходу, где их за дверью ждут родители.

Поставила всё по местам, собрала свой вещи и собралась на выход, но дверь открылась ещё до того, как я до неё дошла.

— Bella, — эхом раздалось по пустому классу.

У меня уже аллергия на это слово и на него тоже. Раздражает его приторно-сладкий одеколон, его яркая одежда. Сам человек раздражает своим напором и тем, что не понимает слов.

— Здравствуйте, господин Фабио, — выдыхаю я.

— Алиса, — протягивает моё имя, будто пробует его на вкус, и мне от этого немного противно. — Как вы смотрите на то, чтобы мы с вами поужинали? — спрашивает он и по привычке поправляет свою шевелюру.

— Фабио, — твёрдо начинаю я. — Вижу, вы не понимаете, поэтому я скажу прямо. Вы очень импозантный мужчина, наверняка пользуетесь успехом у женщин, но на меня ваши «чары» не действуют, — разворачиваюсь и иду к своему рабочему столу. — Я не заинтересована какими-либо отношениями. Спасибо вам за ваше внимание, подарки ваши я принять не могу, — вытаскиваю из ящика стола все его коробочки и ставлю на стол. — Заберите, пожалуйста, и прекратите всё это, — даже прошу, не требую.