Похожа и непохожа на саму себя одновременно. Сильно похудела, скулы стали более четкими. Но те же карие миндалевидные глаза. Бычок, который теперь не мой, любил говорить, что в этих глазах он готов утонуть, и что таких ресниц, как у меня, больше ни у кого не видел. Льстец какой! Вспоминаю фотографию с девицей на его плече, и хочется двинуть ему. Всего четыре месяца прошло, даже года нет, а он нашел с кем утешиться. Все, я ему больше ничего не должна! Как выберусь из всей этой истории, не знаю, но точно найду сразу нового ухажера.

Привычным жестом машу головой, и каре, разлетаясь в стороны, собирается опять. У меня густые, волнистые волосы, теперь черные. Кстати, мне и правда идет, брови сами по себе смоляные, отлично сочетаются. Мама говорила, что брови и нос у меня, как у отца. Проверить не могу, потому что никогда в жизни его не видела. Но на гены грех жаловаться, родители не подкачали.

Улыбаюсь себе в зеркале мамиными губами. Знаю, что кто-то может подумать, что они силиконовые, но нет. Мамины губы — слепок с Анджелины Джоли, достались тоже по наследству. Да, красавица, делаю вывод и подмигиваю своему отражению в зеркале.

Странно, что мы стали так похожи с Дашей. Сегодня утром перед тем, как поехать в город, она отдала мне паспорт.

— Мы как сестры, Машка! — протягивает руку и проходится по моим волосам.

— Ладно, сестренка, нам пора в город, Ксюха!

Двойник решает проблемы... Усмехаюсь себе.

А сейчас не только красавица, но и умница Маша сыграет роль Даши и все выяснит для этой маленькой…

Отвлеклась, стоя у зеркала. И теперь с тревогой оглядываю пространство. Только потерять ее мне сейчас еще не хватало!

— Ксюша? — смотрю вокруг и вдруг замечаю аквариум.

Большой такой аквариум у стены за колонной, и там девочка моя стоит.

Да, вот так… Ребенок таких красивых рыбок никогда в жизни не видел. Будет вспоминать потом.

Смотрю часы на смартфоне, есть еще минут десять. Пусть разглядывает.

* * *

— А я помню вашу бабушку, давно вы не приходили, мамочка! — с глубокой укоризной выговаривает мне старенькая педиатр.

— Бабушка у нас умерла, так что я сама сегодня с Ксюшей. Выпишите мне направление, чтобы мы к хирургу могли пойти и на операцию записаться.

— Где ж вы раньше были? — Смотрит она в карточку, перебирая бумажки. — Вам же квоту на операцию дали, а вы пропали. Сами не пришли и на телефон не ответили. А сейчас хирурга для вашей девочки нужно искать, случай не самый рядовой.

Врач вздыхает, все ее эмоции на ладони: жалеет ребенка и костерит про себя меня — непутевую мать. Ну, каяться я тут не буду.

— А что можно сейчас с этим сделать?

— Направление я напишу. В очередь на операцию вас снова поставят. Вопрос в том, чтобы специалиста квалифицированного найти. — Осматривает меня еще раз, внимательно и оценивающе. — Или сразу в платную хирургию обратиться. Ну и документы на инвалидность девочке собирать.

— Какую инвалидность? — это предложение сбивает меня с мысли.

— Это комиссия уже решит, какую группу поставить.

Я проясняю все про то, как пройти эту медико-социальную экспертизу, поглядывая на Ксюшу и недоумевая. Ну какой она инвалид? Руки и ноги на месте, голова работает отлично. А с губами и словами — поправим!

— А про платную операцию вы говорили. Сколько стоит такая операция?

— Точно я вам не скажу, но думаю, в районе ста тысяч. И еще раз: узнавайте о хирурге, в вашем случае нужен очень профессиональный врач.

Мы снова на крыльце. Я в задумчивости. Нужно как-то переварить эту информацию и решить, что дальше.

Еще раз разглядываю Ксюху, она же, наблюдая за голубем, важно расхаживающим рядом на клумбе, уже забыла про меня и того и гляди, как котенок бросится его ловить.