Определяя шоу-бизнес как бизнес, сталкиваюсь с вопросом о капиталоемкости рынка и о том, возможно ли появление долларовых миллиардеров от шоу-бизнеса в России или у нас в этом секторе можно стать только мультимиллионером или всего-навсего банальным миллионером. Сталкиваюсь и Филиппа сталкиваю.

– Это возможно тем продюсерам и тем компаниям, – не боится столкновений Филипп и отвечает, – у которых очень хорошая медиа-структура, когда они владеют радио– и телевизионными ресурсами. Думаю, что это большая и прибыльная история, и она реально может принести большие деньги. А кустарные продюсеры, одиночки, очень далеки от того, чтобы стать миллиардерами.

Публичность, понятие неизбежное в шоу-бизнесе, на самом деле не знакомо тем, кому не довелось его испытать на своей шкуре. Филипп лучше многих знает, как это бывает болезненно, а иногда, наоборот, делает счастливым.

– В публичности, – с болью в голосе говорит Филипп, – ты постоянно обречен на некое публичное одиночество. Так как ты всегда на виду, то лишаешься возможности нормальной жизни, каждый твой шаг рассматривается под лупой, что тебя лишает самого главного – свободы действий. Я при всей своей свободе – человек абсолютно не свободный. Потому что я все время на виду, я не могу делать то, что хочу. Я иногда хочу сходить с ума, иногда хочу напиться с горя или от радости.

– Один раз журналиста пошлешь, а потом будет скандал, – напомнила я Филиппу одну нашумевшую историю с кем-то розовым.

– Я понимаю, что мои шаги все сразу гипертрофированы, – не забыл историю Филипп, – если бы кто-то другой, коллега статусом ниже, сделал бы то же самое – никто бы не заметил. А сделал я – показательные выступления, процессы, суды. Все это увеличивается, потом на меня сваливается. Даже если я прав, все равно выходит, что я не прав. Как и любят у нас успешных, и тянутся к богатым и знаменитым, так же этих богатых и успешных и ненавидят, и при любой возможности начнут топтать. Таких примеров на нашей, и не только на нашей, эстраде было множество. Но другой вопрос, как ты из этого выходишь?

Подсказанные вопросы мне – одно удовольствие:

– Как Вы из этого выходите?

– Я выходил только одним – я работал. Доказывал то, что я прав только своей работой. Меня столько раз хоронили, и после семнадцатого места на «Евровидении» в девяносто пятом году – «все, Киркоров сдулся», и после первого успеха в восемьдесят восьмом году – «Киркоров сдулся», и после «розовой кофточки» то же самое говорили. Тем не менее я работал, записывал новые песни, новые альбомы, новые программы, народ же не обманешь. Я работал, и только тем, что я артист, и тем, что я умею, доказывал, что я есть, был и буду.

Прошу честно признаться, что бывают и позитивные моменты «звездного бытия».

– Самое приятное, – улыбнулся Киркоров, – это когда стоишь на сцене в конце концерта, народ кричит тебе «браво!», «бис!», не отпускает со сцены и заваливает цветами. Это приятная усталость. Когда ты сходишь со сцены – это миг, за который можно все отдать. Также, заметь, когда ты выходишь на сцену.

Обещаю заметить на будущее и предлагаю, желтенько, посплетничать о конкурентах и коллегах-артистах в российском шоу-бизнесе.

– Это дело неблагодарное, обсуждать или судить, это вкусовщина. Я считаю, что певицей всех времен и народов была, есть и будет Алла Пугачева. И как бы скептически кто-то сейчас к ней ни относился и ни говорил, что есть новые артисты, «сколько можно Пугачевой». А сколько нужно! Если лучше не было, нет и не будет, наверное, еще долгое время. Уникальное сочетание ума, таланта, красоты! И продюсер, и композитор в одном лице, потрясающая харизматичная актриса, художник, женщина – чего бы она ни коснулась, все превращается в золото.