— Ах, какая горячая! — Видимо, мое сопротивление Олега еще сильнее раззадорило.

А потом он взвыл, потому как, отбиваясь, я до крови расцарапала его щеку. Отчаянно толкнула мужские плечи, схватила с тумбочки лампу.

— Сейчас двину по башке! — предупредила я.

— Ой, да ладно, — скривился Олег, прикладывая руку к разодранной моими ногтями щеке и болезненно кривясь.

Мало ему, мало!

— Не надо строить из себя девочку-целочку. Мне сказали, что тебя уже успели откупорить.

Господи, от его слов и вида еще сильнее затошнило. Что за выражение подобрал: «успели откупорить». Как будто подросток пятнадцатилетний, а не здоровый двадцатичетырехлетний парень.

— Пошел вон, придурок! — И снова замахнулась лампой.

В комнату забежала вся встревоженная Сонька.

— Что здесь происходит?!

— Олег, кажется, мечтает стать евнухом. Еще раз тронешь… — шипела я, — подохнешь.

Надеюсь, в этот момент я выглядела грозной разозленной пантерой, а не испуганной серой мышью, которой себя ощущала.

Теперь меня есть кому защитить. Уверена, узнай об этом инциденте Игорь, сводному ничтожеству пришлось бы очень туго. Главный хулиган первого, точнее уже второго «В» класса гимназии номер семь Матвей Безбородов, находясь в высшей степень восхищения, однажды рассказал мне, что Богданов уже больше двадцати лет занимается дзюдо.

— Олег, ты чего сюда приперся?! — спрашивала Сонька.

— Чего-чего, комнатой ошибся, спать хотел завалиться, а тут Дашка на меня словно кошка дикая набросилась. Всего расцарапала, зараза.

Вон как перевернул ситуацию, я набросилась, я дикая кошка, а не он — озабоченный похотливый козел.

— Можно подумать, нужна она мне. Чего я там не видел? Свистну, десяток таких сбежится.

Н-да, действительно в своем самомнении Олег даже с Богдановым может поспорить.

— Иди, свисти, свистун! — продолжала возмущаться я. — А руки больше не смей распускать!

— Это ты руки распускаешь, кошка драная, а еще учительница. — Все-таки Олег истинный сын своей матери, не мужик, а баба базарная. — Всего расцарапала, как завтра на работе покажусь, непонятно.

— Олег, иди отсюда, — командовала Сонька.

— Что тут у вас происходит?! — показалась в дверях мачеха. — Чего расшумелись посреди ночи?!

— Ничего, ничего, мамочка. — Сонька стала активно толкать брата за дверь. — Олег случайно не в ту комнату зашел, перепугал нас.

Посмотрела на часы: полвторого ночи. Дядя Васю неудобно будить. Я, конечно, могу позвонить принцу, попросить денег, но гордость, будь она неладна… Унизительно просить, особенно после своего активного убеждения, что у меня вполне нормальная семья. По щекам невольно побежали слезы.

— Перепугалась, — заботливо спросила сводная сестра. — Олег кобель редкостный, ко всем руки тянет.

Нет, внутри не было страха, только омерзение. А еще возник вопрос: когда я засыпала, Сонька тоже ложилась в постель, так почему ее не было в комнате, когда пришел сводный брат? И почему горел ночник, я ведь помню, мы выключали свет?

— А ты где была? — спросила у сводной сестры.

— Да я, пока мать не видит, покурить вышла.

— Ты куришь?!

— Иногда. Только, Даш, — Сонька скривила лицо, — давай без нотаций.

Устала, эмоционально выдохлась, сейчас не в состоянии читать нотации. Соня уже совершеннолетняя, пусть сама думает о своем здоровье. Снова легла в постель, сиротливо обхватила свои плечи руками. Игорь, принц мой ненаглядный, я по тебе так жутко соскучилась. Потерлась щекой о подушку, скорей бы наступило завтра. Отец даже не вышел посмотреть, что за шум тут произошел, вдруг его дочке угрожает опасность. Игорь, в этом огромном мире только ты единственная моя защита.