Я решила закрыть глаза на то, какой придурок Элиот Фокс, и отметить Рождество достойно, а любая неверная фраза или жест – и я просто удалюсь в комнату. Мистер Сноб без пререканий выполнил мою просьбу, и через десять минут между камином и панорамным окном стояла пышная зеленая красавица выше меня с размашистыми ветками.

Элиот заметил две небольшие коробки с зеркальными елочныеми шарами и различными игрушками в виде Санты, оленей, снежинок и гномов.

– Это для елки? – поинтересовался мужчина.

– Да. – Я отставила кружку с горячим шоколадом и подошла к елке. – Думаю, они не будут лишними.

Подняв обе коробки с пола, я подошла к Элиоту, протягивая ему одну из них.

– Наверное, с последнего раза, когда я украшал елку, прошло лет тридцать, – произнес он, забирая коробку.

Скорее всего, он приукрасил. Мужчина выглядел довольно молодо.

– Я, конечно, не так давно, но примерно лет десять назад, – призналась я. – В последний мой год в Огайо.

– Из какого вы города? – невзначай поинтересовался мужчина.

– Пригород Кливленда, в километре от озера Эри. У родителей огромный трехэтажный дом. Там прошло мое детство и все самые главные события в жизни.

– В Нью-Йорк приехали учиться?

– Да. Колумбийский университет. – Очевидно, я шокировала мистера Сноба таким ответом. Все же один из самых престижных университетов. Едва ли каждый гражданин страны мог позволить себе учебу в нем. Поэтому решила его добить: – Бизнес-школа.

Одна из дорогостоящих программ университета. Родители считали: если уж получать образование, то престижное. В отличие от меня, сестры закончили колледжи и на этом остановились, решив, что семья важнее.

– И как вас занесло работать консультантом в отдел мужской одежды? – озвучил он самый частый вопрос, который мне задавали все, стоило им узнать о моем образовании.

– Деньги, – только и ответила я.

– Сомневаюсь, что, работая простым консультантом, вы можете заработать столько денег, сколько бы зарабатывали, к примеру, на фондовой бирже.

– Ха, – усмехнулась я, – будто меня там ждут с распростертыми объятиями. Чтобы попасть на фондовый рынок, нужна практика, а практика начинается с самых низов. У меня нет времени и средств для существования в Нью-Йорке, если я решу идти по карьерной лестнице. Не все рождаются с золотой ложкой во рту. – Изгиб моих бровей отлично дал понять Элиоту, на кого я намекала.

Он, вероятно, родился в богатой семье, получил достойное образование, а может, и не одно, после унаследовал часть бизнеса отца при его жизни, имел не один трастовый фонд. Так что вряд ли он хоть когда-либо спускался в метро. Несмотря на пробки, он предпочтет сидеть в шикарном салоне автомобиля, глядя на встроенный в переднее сидение экран или же спокойно листая новости на планшете, пока другие бегут по лестницам вниз, потом наверх, толкаются в вагоне в час пик и окунаются в другие повседневные прелести жизни в большом городе.

– Я знаю, у вас сложилось обо мне неверное мнение…

Вот уж удивил. Самое верное из верных. Я ничего не ответила – просто принялась вешать зеркальные шарики, смотря на свое отражение в их поверхности.

– В тот день у меня было плохое настроение, я устал…

– И поэтому вы решили испортить настроение другому, – перебила его я. – А если бы вы попали не на меня? То ваш успех был бы фееричен, – с шипением проговорила я. – Но сейчас Рождество, – мой голос смягчился, – и я предпочитаю забыть о том, кто вы и кто я. И давайте не будем говорить о неверных выводах.

– Я согласен, но, прежде чем мы опустим эту тему, я бы хотел извиниться перед вами за свое поведение как в бутике, так и здесь, когда вы выбежали из моей ванной голышом.