— Мы с кузеном это понимаем и еще раз даем слово не настаивать на скором браке и вернуть Миарет клятву, если таково будет ее желание.

Что еще сказать, чтобы успокоить не в меру озабоченного собственной виной родственника? Разговор получился тяжелым. Выпросив разрешение на пикник у развалин храма (я не уточнял какого) и на поездку в столицу без противной графини, мы распрощались с королем Ильса.

Я опустился на рассохшиеся доски пристани, Сетт сел рядом. Некоторое время мы молчали, просто вслушиваясь в мерное шипение прибоя.

— Он догадывается, — пробормотал Алес, щурясь от заходящего солнца.

— И что? — я пожал плечами. — Если ему рассказать, что случилось год назад на перевале Ир-Дави, он решит, что мы одержимы бесами.

Сетт хрипло рассмеялся и покачал головой.

Да, такого мне не забыть! Когда на повороте горной тропы видишь хрупкую девушку в скромном сером платье, а потом выясняется, что из отряда в тридцать человек только я и кузен заметили ее, невольно поверишь в чудеса. Незнакомка не выглядела призрачной, наоборот, чрезвычайно живой и удивленной. Она посмотрела на нас огромными изумленными глазами, что-то прошептала и вдруг исчезла, причем безо всякого портала. Взобравшись на уступ, где она только что стояла, мы обнаружили лишь крохотный кустик горной фиалки — ее редко встретишь в наших горах. Уже потом, в академии, мы раскопали, что иногда это магическое растение посылает образ будущей избранницы. Жаль, мы не знали этого раньше и пять часов, как безумцы, искали девушку по окрестным горам. Ну, а через несколько месяцев действительно узнали ее в никому не известной подруге Яра Тореддо, которая к тому же оказалась племянницей короля Ильса.

— Но как понять эти претензии? — возмутился Алес и лег навзничь, подложив руки под голову. — Разве запрещено двоим ухаживать за одной девушкой?

— Нет, и я не понимаю, чего Рик так взъелся! С тем же успехом я могу сказать, что он сам ревнует племянницу к нам. И эти его намеки… Да, я к тебе не ревную. А при имени Тореддо с ума схожу. Почему? Тхар его знает!

— Та же история. Но разве это так плохо?

— Не знаю, — я устало потер глаза. — Я буду глубоко несчастен, если она выберет тебя. Но никогда и слова не скажу против. Хотя бы ты будешь счастлив…

— То же самое, брат, — на мое плечо легла теплая дружеская рука.

Мы помолчали.

— Я слышал, ты виделся с Каринн?

Сетт кивнул, не отрывая взгляда от кучевых облаков, проплывающих над нами.

— И что? — Меня насторожило отрешенное выражение на его лице.

— Помнишь, каменистую косу к северу от утеса?

— Конечно, — я непонимающе воззрился на кузена.

— Ее больше не существует.

— Там ведь здоровенные валуны…

— Были, — равнодушно произнес Алес, бездумно глядя в розоватое закатное небо.

Вот так всегда после встреч с негодной эльфийкой. Любви не осталось, я уверен. Зато ненависть только усиливается с годами, от нее уже камни плавятся.

9. 9. Свидание в цветнике

Миарет

На западе еще догорал закат, а синий бархат неба над нами уже украсился яркими звездами. За считанные минуты парк утонул во мраке, деревья и кустарники, высаженные вдоль аккуратных цветочных клумб, казались черными тенями. Торжественную тишину вечера нарушал легкий ветерок в кронах да отдаленный гул прибоя. В воздухе плыли томные ароматы, среди которых верховодили розы и лилии. Мы с девочками с удовольствием вышагивали по извилистым дорожкам, любуясь и небом, и сотнями крошечных цветных фонариков, которые зажглись на клумбах и деревьях. Каждое растение в саду освещено по-своему, а вместе это целая феерия света, теней и красок — волшебное зрелище, которое не может оставить равнодушным.