– На Рида не обращайте внимания, – отмахнулся Клаус. – Он всегда такой, когда приезжает сюда. Мне иногда кажется, у него нелюбовь к этим местам на генетическом уровне. Его отец тоже не любит Лонде-Бри.

– А что, на то есть какая-то веская причина? – спросила подруга.

– Ой, это очень давняя история. Их пра-пра-пра-родственник из-за семейных распрей вынужден был покинуть Амхельн, а его брат остался здесь. И каждый из Ридов при этом считает, что именно его предок сделал верный выбор, а другой предал семью.

– А известно, что они тогда не поделили?

– Я думаю, об этом даже наследник толком не знает. Это было два-три поколения назад. Никто ничего не помнит, но обиду все еще таят.

Чтобы нас не потеряли из виду, мы решили остановиться и повернуть назад.

– А что мы тогда тут делаем? – растеряно спросила я, выискивая глазами Рида и Милтона.

– Мы? Наслаждаемся путешествием, восхищаемся впечатляющими видами и просто получаем удовольствие от жизни, пока молоды.

На этих словах Клаус заключил Джоан в крепкие объятия и закружил так, что я успела отпрыгнуть в последний момент, чтобы они не задели меня.

– Клаус, что ты делаешь? – звонко смеялась подруга. – Поставь меня немедленно. Клаус!

Хотя бы у этих двоих все было просто и безмятежно. Наконец, когда Берч вернул Джоан на землю, я повторила свой вопрос.

– Я имела в виду, зачем мы приехали сюда, если одни Риды недолюбливают других.

– Ну так, они пытаются преодолеть разногласия. Каждый год в знак уважения одна семья приглашает в гости другую.

– Кстати, о разногласиях, – Эклз кинула мимолетный взгляд в мою сторону. – Что у вас с Джейсоном? Ты ему рассказала?

– Тише ты, – я испуганно оглянулась. – Еще услышит.

Берч окинул взглядом набережную следом за мной.

– Да они скорей всего просто вернулись в эфикар, расслабься.

– Нет, не рассказала, – тихо ответила я. – От этого все и проблемы. Джей догадывается, что я что-то скрываю.

– Чего ты тянешь? – тяжело вздохнула Джоан. – Видишь, он уже злится. Куда еще тянуть?

Я остановилась возле ограждения и, облокотившись, глянула вниз, на скалы, о которые бились волны.

– Я надеялась, что если откажусь от кандидатуры, то мне и не в чем будет сознаваться.

– Ты сдурела? – опешил Клаус. – Нет, у тебя с головой точно не все в порядке. То из Академии хотела отчислиться, то теперь… Ты долго думала?

– Ну, вообще нет. Только утром пришла идея…

Он подошел ближе и, взяв меня за плечи, хорошенько встряхнул.

– Тали, услышь меня! От подобного не отказываются. Вы дороги мне оба, и ты, и Милтон, и мне меньше всего хочется, чтобы кто-то из вас страдал. Но этот выбор важнее тебя, меня, любого из нас.

– Но ведь пост Верховного Хранителя – смысл всей его жизни?

– И если он его будет достоин, он займет его, – не сдавался Клаус. – Если же нет, то ему придется смириться.

– Клаус, погоди, – Джоан сделала маленький шаг и встала между мной и Берчем. – Ты хочешь сказать, что, если придется выбирать между мной и, скажем, службой, ты выберешь службу?

Не знаю, сделала подруга это нарочно или нет, но мне удалось ускользнуть от принятия решения здесь и сейчас.

– Милая, ты же понимаешь, что речь сейчас вовсе не о нас. У нас все по-другому, – заворковал Берч, пытаясь снова вернуться ко мне, но Эклз не собиралась сдаваться. – Джо, ты серьезно? О, Смерть, ты же понимаешь, что у меня, как у будущего Советника, есть обязательства перед городом, через которые я не смогу переступить. И если так выйдет, что…

– Ох, можешь не продолжать, – выдохнула подруга. – А я-то все думала, в чем же может быть подвох.