– У вас есть шесть часов, чтобы сделать свои дела и пополнить припасы, – прозвучал какой-то механический голос из одного из существ. Вернее из коробочки, что видела у него на груди. Я так понимаю, это какой-то универсальный переводчик. – Мы не рады вам на нашей планете, – добавил гуманоид. А то можно подумать, что у нас могло сложиться другое впечатление.

– Мы поняли вас, – отзывается Юрлан и кивает.

Гуманоиды проходят вглубь корабля, а я выдыхаю. Оказывается, я все это время не дышала. Мне тоже передалось волнение, которое витало в воздухе. Конечно, я бы могла сейчас выступить вперед и сказать, что меня незаконно сделали рабыней, но здесь другой вопрос. Законов-то я не знаю. И не факт, что своим выступлением не наживу себе еще больше проблем, чем оставшись, так сказать, “рабыней”. Хоть гордости во мне и было много, но инстинкта самосохранения и желания выжить еще больше. У меня в планах было еще отомстить одному гаденышу-предателю, а для этого мне надо быть целой и невредимой.

Мы выходим из корабля, и нас пересаживают на какой-то транспорт. Это открытая гравитационная платформа. Лишь перила по периметру, в которые я и вцепилась.

– Испугалась? – рядом со мной встает Юрлан.

– Да. Кто это был? И почему вам не рады на этой планете? – я вспомнила голос, и у меня мурашки поползли по спине.

– Это были киборги, которые не любят хармитов, – усмехается мужчина.

– Почему? Что вы им сделали? – встаю боком, чтобы видеть лицо Юрлана, так как он, так же как и я, набросил на голову капюшон и замотал половину лица.

– Скорее не сделали, – собеседник напряжен. Это чувствуется в каждом жесте. – Планета Хармо против киборгов. У нас на законодательном уровне запрещено их производство, – отзывается хармит и с тревогой всматривается вперед.

– Почему? – я хочу знать ответы, а Юрлан словно уходит от него, юлит.

– Они сильнее других гуманоидов. И при этом невозможно просчитать тактику их поведения, – пытается объяснить хармит. И видно, что ему эта тема не по душе.

– Их запретили, потому что ими сложно управлять, и вы их просто боитесь, – озвучила вывод.

– А тебе понравилось бы, если бы власть над тобой захватил робот с функциями человека? – мои слова задели Юрлана.

– Мне не нравится, в принципе, когда надо мной имеют власть. Но, как видишь, я всего лишь купленная тобой вещь, рабыня, – а меня задевает вот этот факт, и я не преминула сказать об этом, чтобы он понял до конца мою позицию.

– Это временно, – вдруг отзывается Юрлан.

– Что временно? – платформа как-то странно дергается, и я, не устояв на ногах, тоже двигаюсь вместе с ней. Хармит успевает меня перехватить и прижимает к себе, а я ошарашенно утыкаюсь в мужскую грудь. “Он приятно пахнет”, – мелькает мысль, но я стараюсь тут же отстраниться. Но мужчина крепко вцепился в мою талию. Я хватаюсь двумя руками в перила, а он встает позади меня и тоже держится за них. Я оказалась в плену его рук и чувствую, что он очень близко. Слишком близко, и это будоражит и волнует. Я этого не хочу. Мне что, до этого проблем мало было?

– Твое рабство временно, – возвращается к моему вопросу хармит.

– И когда оно закончится? – задаю самый животрепещущий вопрос.

– Как прилетим на Харму, – отзывается мужчина и с шумом втягивает воздух у моей шеи. Он все ближе и ближе придвигается ко мне, и я понимаю, что зажата и отстраняться дальше мне уже некуда.

– И что будет на Харме? – я сама дышу, словно загнанная. Словно не спокойно стою на гравитационной платформе, а только что финишировала стометровку как минимум.