Таким образом, Россию вынудили принять в тарифной политике ряд новых мер для обеспечения своего положения в международном товарообмене.

Дело в том, что в это время тарифное обложение ввозимых в страны товаров, осуществлялось двумя системами. Система единого автономного тарифа, предусматривала обложение однородных иностранных товаров одинаковой пошлиной независимо от страны их происхождения. Система конвенционных тарифов, допускала сепаратные соглашения с отдельными государствами о понижении для них общих таможенных пошлин на началах наиболее благоприятствуемой нации. До восьмидесятых годов XIX столетия вся Европа придерживалась в международной торговле системы автономных тарифов. Но в последующие годы многие государства перешли к системе конвенционных или сепаратных тарифов. Это позволило тем странам, которые охраняли свою сельскохозяйственную продукцию высокими таможенными пошлинами, снизить их в пользу стран, которые взамен понизили таможенное обложение на изделия своей промышленности. На таких условиях в 1892 г. были заключены договоры между Германией, Австро-Венгрией, Италией, Швейцарией и Бельгией[50].

Между Россией и Германией в то время торговых договоров не было. Они жили столь тесной жизнью вследствие династических отношений, что торговых договоров как будто бы и не требовалось, и вопрос о них не поднимался[51].

Допущенные Германией конвенционные понижения пошлин на ввозимую в ее пределы продукцию сельского хозяйства Россию не затронули, вследствие чего сельскохозяйственная продукция, ввозимая в Германию из России оказались обложенной значительно выше, чем подобная продукция из конкурирующих стран – Соединенных Штатов, южноамериканских государств, Балканских государств и т. д. Например, пошлинное обложение хлеба оказалось выше на 30 %, а леса на 33 % и т. д. Таким образом Россия, сохраняя автономный тариф, продолжала предоставлять Германии по ввозу ее товаров вполне равноправные с другими странами условия, Германия же, не распространяла на Россию уступки, сделанные другим государствам, тем самым ставила её в неблагоприятное положение по сравнению с другими. Это тем более имело для России важное значение, поскольку средний вывоз продукции в Германию составлял четвертую часть всего вывоза продукции из России за границу[52].

Поэтому было принято решение о введение новой тарифной системы, которая давала бы возможность применять неодинаковые условия обложения при ввозе в Россию иностранных товаров. Для товаров из государств, предоставляющих нам право наибольшего благоприятствования (Великобритании, Франции, Голландии, Бельгии, Скандинавских государств и др.) они были одни, а для товаров из государств, отказывающих нам в этом праве (Германии, Австро-Венгрии, Румынии, Португалии и др.) другими. В соответствии с этим было решено сохранить для стран, не входящих в упоминаемую выше коалицию и наиболее благоприятствующих России, действующие тарифы, а для всех остальных государств установить пошлину, повышенную на 15–30 %. Закон о двойном таможенном тарифе был принят в 1893 г.[53]

В своих воспоминаниях С. Ю. Витте писал: «Когда этот двойной тариф был утвержден государем, я сделал соответствующее предложение Германии. В Германии, вероятно, полагали, что я не приведу в исполнение эту меру, проведенную много через Государственный совет, а потому продолжали настаивать на своем. Тогда, видя их такое направление, я прекратил переговоры с Германией и в отношении всех германских товаров применил повышенный тариф; что их совершенно озадачило. В ответ на это они свой максимальный тариф на сельскохозяйственные продукты, который они держали по отношению к нам, взяли, да еще и повысили. Тогда я сию же минуту свои повышенные ставки, с утверждения государя, еще значительно повысил. Таким образом началась самая усиленная, беспощадная таможенная война»