– Такое чувство, что ты все знаешь и так, – недоверчиво произнес я.

– Какая проницательность! Ведь если я подтвердила тебе, что речь о князе, так почему ты сразу не догадался, что я все знаю? Может, тебе все же есть, что скрывать?

– Неужели у нас с Алексеем Николаевичем могут быть секреты от его собственной дочери? – посмеялся я.

– Кто знает, от каких государственных дел вы меня старательно огораживаете, – наконец-то улыбнулась Аня. И эта улыбка, пусть и вызвала в тепло в душе, все же не успокоила меня окончательно, потому что я так и предполагал дальше, что игра не кончилась.

– Если только от самых опасных, но и я туда не лезу сам, – соврал я. Нет, не соврал. Я же не сам лез в это предприятие.

Аня на несколько секунд затихла, обдумывая, что сказать. Я тоже прикидывал, до чего мы внезапно опустились, раз начали так «играть». В отличие от Ани я не играл, потому что поддался на ее провокацию. Следовало быть более осторожным. Если она заподозрит наличие какого-то дополнительного задания, я вряд ли смогу рассчитывать на ее благосклонность. Даже через благую цель защиты Империи.

А то, что я не соврал – или все же соврал? – решать нужно было не сейчас. Я не изъявил желания принимать участие в дальней поездке. Я бы с удовольствием посидел в кабинете и читал отчеты. Хочется же встать у руля хотя бы в одной ветке правления? Амбиции, что ли, проснулись?

– Даже то, что ты в это все не полез сам, – заключила Аня, – не дает никакой гарантии. Я это уже говорила. И повторю еще раз. Все наши предприятия ничем хорошим не заканчиваются.

– М-да, особенно, когда Третьего отделения формально больше нет, – добавил больше я. И по ее округлившимся глазам понял, что сказанул лишнего.

– Как – нет? Па сказал, что нас будут охранять в поездке.

– Что-то от прежнего Третьего осталось, – поспешил ответить я. – Но ты же знаешь, что в прошлом году очень многие из Третьего лишились своих мест. И рядовые сотрудники, и охрана семьи, и кабинетные – чистка прошла крайне серьезная.

– Почему ты об этом знаешь, а я – нет? – ахнула Аня.

– Потому что отец тебя бережет. Но охрана до сих пор имеется, если что.

– Я ее не вижу.

– Ты и раньше ее не видела, – заметил я. – Не видела, потому что хорошо скрывались, толковые специалисты были. Павел до последнего держался, – я вздрогнул, когда вспомнил, как от него избавился его же собственный начальник.

– Что с тобой? – забеспокоилась Аня.

– Вспомнил, как его…

– Зря я решила эту тему завести, – тут же ответила она. – Не стоило даже начинать.

– Да нет, просто не самые приятные воспоминания. Я ведь его считал почти что неприкасаемым. Знаешь, как всякие шпионы и агенты, их ведь боятся. А тут свои.

– Все, не будем об этом, – она замахала руками. – Чай! – и тут же вскочила ставить чайник.

Я же едва заметно выдохнул. От облегчения, что процедура допроса завершилась. А как иначе? Я и так лишнего умудрился ей сказать. Но все же надо было закончить разговор нормальной темой. История – чем не нормальный пример, который можно и нужно использовать, чтобы вернуть доверие. Вроде бы как и разговор ни о чем, а в то же самое время – полезно.

Полезно ли? Я попытался определить для себя, действительно ли я лгал Ане. Или в моих поступках лжи не было? Если хорошенько задуматься, то я действительно еще не дал согласия. Не высказал его в словах, если быть точным.

Для себя и про себя я еще точно ничего не решил тоже. Но стоило понимать, что если я скажу «да», то мое решение может на наших отношениях с Аней отразиться негативно до крайности. И не факт, что мне удастся скрыть.