Разговоры, как и требовалось ожидать, ни к чем не привели, но зато прекрасно убили время. В четверг мы успешно посетили новую театральную постановку, а в пятницу зашли во дворец.

– Вас ожидают в разное время, – напомнил секретарь.

В ожидании очереди, мы разговорились о родне. Мне показалось, что императрицу Аня не видела слишком давно.

– Нет, мы видимся, – неожиданно заявила она. – Ма приходила пару раз, пока тебя не было.

– Она меня стесняется? – удивился я.

– Нет же, глупости говоришь! – воскликнула Аня. – Она приходит согласно правилам приличия. Что если нужно поговорить с дочерью в ее доме, то лучше всего это делать, когда ее жениха там нет.

Я посмеялся на эти правила, но Аня оставалась серьезно. Пришлось убрать улыбку с лица.

– Соблюдение некоторых правил в семейных отношениях иногда все же требуется, – произнесла она поучительно. – Но некоторых – не значит «многих». Не пугайся.

Пугаться я и не думал, но, когда Аня ушла к отцу, а мне предложили пройтись по дворцу, стало как-то совсем не по себе. Почему раздельно? Почему именно так? Ведь, когда Аня звонила, она четко указала, что мы идем вдвоем.

Вариант, что все очень плохо, накрепко засел у меня в голове и не желал оттуда убираться. Спасло то, что с дочерью император поговорил довольно быстро. Но лицо ее было напряженным и потому лучше мне не стало.

– Алексей Николаевич, – постучал я, когда секретарь позволил мне войти.

– Максим! – почти радушно воскликнул император, завидев меня. Стало чуть легче, но от комбинации дурных и не очень дурных мыслей сталей малость не по себе.

– Аня предположила, что у вас полно дел, но все же принять нас время нашлось, – я попробовал сразу же прощупать почту, но при этом не влезть слишком глубоко в дела императора. Влезешь – и не выберешься.

– Полно! Поликарпов справляется, но не успевает за всем. Взял себе троих помощников. Только вот от его работы у меня на душе легче не становится. Совсем! Впрочем, садись. У нас с тобой разговор долгий будет.

– Напугать решили? – попробовал улыбнуться я, присаживаясь на предложенный мне стул с высокой спинкой и подлокотниками.

– Ничуть. А тебя разве когда-то пугали дела?

– Нет, – тут ж ответил я на уж очень провокационный вопрос. – Только вот Аню не очень радуют мои проекты. Да и я хотел бы чего-то более… – и вот здесь я уже задумался по-настоящему. Чего именно мне хочется. От императора эта пауза не укрылась, и он поспешил спросить:

– Более, чем? – тонко намекнув одним лишь тоном, что все случившееся до этого – мелочи и есть работа более глобальная и интересная. Этой смены тональности было достаточно для того, чтобы вызвать у меня сильнейшее любопытство.

– Чем последнее дело. Нет, я не хочу сказать, что мне нужна какая-то кабинетная работа, как была у меня раньше, – смутился я оттого, что пришлось вновь говорить про мой мир, из которого я уже давно убрался

– Я помню твое прошлое. Ты занимался торговлей. Не самое плохое занятие для человека твоего нынешнего уровня.

– Только не говорите, что решили вернуть меня к чему-то подобному, – скривился я, понимая, что в том формате продажника, как я работал раньше, заданий у меня уже не будет.

– Не скажу. Нет. Но ситуация наша требует непростых решений, – Алексей Николаевич вздохнул. – Одно непростое решение нам все же далось, если снова говорить про Поликарпова. Мы его буквально из лап смерти выдернули. Но пока он лишь нарабатывает проекты, мне надо сделать шаг навстречу… стягиванию, – он не сразу выдал последнее слово.

– Стягиванию – чего? – уточнил я.