Закинув в рот последний кусок огурца, Мира внезапно почувствовала отвращение к себе.  Она уже на втором месяце, а даже не изучила ничего, что касалось беременности. Столько лет ждать и надеяться, и теперь, когда это произошло, отнестись к дару деторождения так безалаберно… Отругав себя, Мира поставила цель найти в интернете все необходимое. А пока нужно было поработать. Быстро помыв посуду, девушка запустила ноутбук, загрузила из почты очередные изменения к техническому заданию по текущему проекту и погрузилась в работу.

К половине седьмого она успела многое.

Сделать все намеченное по проекту, испечь шарлотку и задуматься, стоит ли идти в гости к Илье.

С одной стороны, она уже дала согласие и будет невежливо слиться. С другой, она обязана ему спасением от шпаны, которая неизвестно что бы с ней сделала, и она была ему, как ни крути, обязана. Хоть его помощь и выглядела бескорыстной. Что больше всего вызывало сомнения, так это то, что появление блондинистого спецназовца нарушало планы приведения головы в порядок. Мира вдруг поняла, что весь день думала про Илью.

Чем-то он напоминал ей Артура. Возможно, нагловато-веселой манерой поведения. Взять к примеру, Гая. Он отличался некоторой… аристократичностью, что ли. Если у Артура аристократичность выражалась, в основном, в манере говорить, то Гай был аристократом по крови. Казалось, некоторые вещи для него вовсе не приемлемы, хотя он и умел повеселиться от души. Но не было в нем той внутренней бесшабашности, которая сквозила во всем поведении Артура, несмотря на властность, проявляемую в связи с его положением.

Та же самая веселая бесшабашность лилась из Ильи. В его немного развязной манере поведения, не выходящей, в прочем, за рамки приличий. Мира поняла, что это ей и нравится: уверенность в себе и в том, что манера будет принята, а ты останешься безнаказанным. Она поймала себя на мысли, что улыбается, вспоминая его купание. В конце концов, никаких планов на Илью у неё не было, так что одна встреча особой роли не играла. Может быть, наоборот, он развлечет и отвлечет её ненадолго.

Отправив результаты сегодняшнего труда начальнику креативного отдела, Мира влезла в рваные на коленях джинсы, водолазку, упаковала пирог и отправилась на поиски нужного дома.

Дом нашелся быстро.

Одноэтажный, облицованный кирпичом разных оттенков, он наполовину скрывался высоким синим забором. Мира поморщилась. Она терпеть не могла такие ограды. Из-за них казалось, что ты идешь не по поселковой улице, а по узкому тоннелю. Ещё она всегда пыталась представить жизнь за таким забором, и ей представлялся тесный двор и сторожевые вышки по углам. Хорошо хоть без колючей проволоки обошлись, подумала она неприязненно. Так или иначе, создавалось впечатление, что живущие за оградой сторонились людей.

Мира подошла к мощной калитке и попробовала ручку. Ручка свободно повернулась, и девушка слегка приоткрыла калитку. Потом достала телефон и посмотрела на часы. Без одной минуты семь. Из чистого позерства она решила подождать до ровного, и открыла «вацап».

От Гая сообщений не было. Была пара десятков от Ви, все удаленные. И одно, от которого ее бросило в холодный пот. От Германа. «Надо поговорить. Свяжись, как сможешь». У Миры заколотилось сердце. Прошлое мгновенно распаковалось в её памяти, окатив страхом и тревогой. Дрожащими руками запихнув мобильник в карман, девушка осторожно открыла дверь. Перешагнув высокий нижний край, она прикрыла створку за собой и повернулась во двор. И застыла.

В паре метров от неё, перекрывая путь к дому, неподвижно стоял снежно-белый пёс.