– Ну конечно! – Хейзел хлопнула ладонью по столу, так что Фрэнк от неожиданности выронил буррито. – С Лео произошло то же самое.

– Значит, я не виноват, – выдохнул Лео. – Не я начал третью мировую войну. Просто я был одержим злым духом. Какое облегчение!

– Но римляне этого не знают, – возразила Аннабет. – Да и с чего бы им верить нашим ничем не подтвержденным словам?

– Мы могли бы выйти на связь с Рейной, – предложил Джейсон. – Она бы нам поверила.

Джейсон так произнес это имя, словно оно, как спасательный трос, связывало его с прошлым, и сердце Пайпер упало.

Джейсон повернулся к ней, в его глазах блестела надежда.

– Ты могла бы ее убедить, Пайпер. Уверен, у тебя бы получилось.

Пайпер показалось, что вся кровь в ее теле прилила к ногам. Аннабет смотрела на нее с сочувствием, как бы говоря: «До парней вечно все доходит, как до жирафов». Даже Хейзел поморщилась.

– Я могла бы попытаться, – нерешительно сказала Пайпер. – Но с Октавианом возникнут трудности. На клинке кинжала я видела, как он управляет толпой римлян. Не уверена, что Рейна сможет его остановить.

Джейсон помрачнел. Пайпер не получала никакого удовольствия, лишая его призрачной надежды, но римляне, Хейзел и Фрэнк, покивали, соглашаясь.

– Она права, – заявил Фрэнк. – Сегодня утром мы ходили на разведку и снова видели вдалеке орлов, они быстро приближались. Октавиан вышел на тропу войны.

Хейзел состроила гримасу.

– Именно такой возможности Октавиан всегда и ждал. Он попытается захватить власть. Если Рейна будет возражать, он скажет, что она проявляет мягкость к грекам. Что же до тех орлов… Похоже, они могут нас чуять.

– Верно, – подтвердил Джейсон. – Благодаря своему волшебному обонянию римские орлы могут охотиться на полубогов даже лучше, чем чудовища. Корабль частично скрывает наше присутствие, но не полностью, не от них.

Лео побарабанил пальцами по столешнице.

– Здорово. Мне следовало установить дымовой экран, чтобы корабль пах как огромный куриный наггетс[18]. В следующий раз напомните мне, что надо изобрести такую штуку.

Хейзел нахмурилась.

– Что такое куриные наггетсы?

– Ну ты даешь… – Лео удивленно потряс головой. – Ах да. Ты же пропустила последние семьдесят лет. Что ж, моя юная ученица, куриные наггетсы – это…

– Не имеет значения, – прервала Аннабет. – Суть в том, что донести до римлян правду будет невероятно трудно. Даже если они нам поверят…

– Ты права, – Джейсон подался вперед. – Нам следует просто двигаться дальше. Над Атлантикой мы будем в безопасности, не придется бояться даже легиона.

Он говорил так подавленно, что Пайпер не знала, жалеть его или сердиться.

– Как ты можешь быть уверен? – спросила она. – Почему ты считаешь, что они не последуют за нами?

Юноша покачал головой.

– Ты же слышала, что Рейна говорила о древних землях: там слишком опасно. Многим поколениям римских полубогов запрещалось туда соваться. Даже Октавиан не сможет обойти это правило.

Фрэнк проглотил кусок буррито с таким видом, будто тот превратился у него во рту в картон.

– Значит, если мы отправимся туда…

– Нас объявят вне закона, как предателей, – подтвердил Джейсон. – Любой римский полубог будет вправе убить нас, как только заметит, но я бы не стал из-за этого переживать. Если мы полетим над Атлантикой, они прекратят преследование, подумают, что мы сгинем в Средиземном море – в Mare Nostrum.

Перси ткнул в сторону Джейсона своим куском пиццы.

– Сэр, да вы прямо лучик света в темном царстве.

Джейсон не стал огрызаться. Остальные полубоги уставились в свои тарелки, и только Перси продолжал с аппетитом поедать пиццу. «И как в него столько помещается», – подивилась Пайпер. Парень лопал, как оголодавший сатир.