Ощутив боль своей пары, я положила свою руку на его плечо, но долго её не задержала, так как сразу же ощутила ещё кое-что… Злость. Смесь злости: за Рата, на Рагнара… Быть может, любовь Тристана ко мне безумна, но… Тем она и прекрасна. Когда всё закончится, будет здорово остаться наедине с этим диким зверем.

Отойдя в сторону, я сначала села на ближайшую кровать, а затем завалилась на неё спиной. В это же время Теона приблизилась к единственному окну и, выглянув в него, произнесла:

– Какое яркое полнолуние. С этой высоты оно как будто ярче… Подобных никогда не видела, сколько живу…

Джекки полезла изучать содержимое огромного сундука, стоящего у изножья соседней кровати, и сразу же вытащила из него роскошное женское платье, длинной до пола, словно бальное, выполненное из синего шёлка и обшитое необычайно красочным золотым узором… Конан, потрогав материю, присвистнул от лицезрения столь искусной красоты. После достал из другого сундука сразу два мужских костюма, также необычно скроенных, один из которых бросил в руки Беорегарда.

– Что вы делаете? – непонимающе отозвалась я.

– Нас попросили переодеться во что-то более… Чистое, – то ли напомнила, то ли пояснила Джекки.

– И что? – в ответ выразила искреннее непонимание я.

– В чужой монастырь со своим уставом не ходят, – отозвался Беорегард.

– Я везде хожу исключительно со своим уставом, – категорично парировала я.

– Думаю, Тринидад права, – отозвался Тристан, на металлической скорости изучающий обстановку покоев.

Беорегард отбросил аристократическое одеяние на одну из кроватей, и Джекки с Конаном также потеряли интерес к маскараду… Интересно, переоделись бы они все, если бы я не вклинилась со своим “уставом”?

– Клыки, – прикрыв глаза, выдохнула одно волнующее слово я.

– Подумаешь… – пожала плечами Джекки, остановившаяся рядом со мной. – Не так уж и впечатляют.

– А ты подумай получше. У кого в природе встречаются клыки? – не дожидаясь ответа, я утвердила: – Только у хищников.

– Милая кабарга с тобой не согласится, – подруга ухмыльнулась, и я улыбнулась ей в ответ, и в следующую секунду перевела взгляд на Беорегарда, приблизившегося к Теоне, всё ещё всматривающейся в окно. Зайдя со спины, он положил свою огромную руку на её пока ещё плоский живот и шёпотом поинтересовался:

– Как ты?

– В полном порядке, – отозвалась подруга, но я готова поставить что угодно на то, что в этот момент она блуждала взглядом в направлении океана, надеясь рассмотреть отсюда неприветливый каменный остров, на котором мы оставили Тею…

Неудивительно, что Джодок ослепился красотой Теоны: она самая длинноногая и сексапильная из нас всех – “секс на ходулях”, как её порой называет Кармелита. Даже не скажешь, что пять десятилетий назад она впервые стала матерью и что в самом ближайшем будущем она готовится примерить эту роль повторно. Из-за этого сейчас Теона такая же наша уязвимость, как и спящие на камнях Теа с Платиной. Главное, чтобы никто, кроме нас шестерых, этого не знал.

В любом случае выкрутимся. И не из такого выкручивались… Пусть и наизнанку.

Как и обещали Тофа с Отталией, за нами пришли слуги. Само понятие слуг и служения мне не нравится: наёмные рабочие – понятно и приемлемо, но слуги… Пережиток начала позапрошлого века. Впрочем, не сам статус, сколько люди, состоящие в этом статусе, в итоге заняли моё внимание.

В дверь постучали при помощи массивного железного кольца. Когда мы отворили, увидели за порогом очень высокую девушку, однако её пол мы поняли исключительно по строению её туловища, облачённому в облегающую позолоченную одежду – на голове у незнакомки было надето нечто вроде металлического кружевного щита-забрала… Наверняка нелёгкая штука, как для ношения на голове, и абсолютно точно неудобная… Разрезы для глаз небольшие, кружевные щели по всему периметру – также не лучшее решение…