Наёмник отошёл в сторону и связался с кем-то по рации. Сам разговор я не услышал, но, судя по поспешности, с которой боец вернулся, разрешение было получено.

– Тебе повезло, он на месте. А теперь предъяви свой жетон и сдай оружие.

От меня не укрылось, как ещё один боец, дежуривший у входа, направил в мою сторону автомат. Я скептически хмыкнул и вытащил из-под куртки небольшой кусочек металла и продемонстрировал часовому.

– Отлично, а теперь ваше оружие.

– Нет уж, оружие останется у меня.

– Но у меня приказ.

– Да клал я на эти приказы. Можешь связаться с начальством и уточнить на этот счёт.

Боец выругался и снова взялся за рацию. Видимо, ответ командира наёмников не слишком понравился моему собеседнику. Часовой скорчил недовольную гримасу и махнул рукой, его напарник убрал оружие в сторону.

– Проходи.

Ещё один дежуривший внутри бетонного дота автоматчик нажал кнопку.

Зашипела герметичная дверь, и я оказался в предбаннике. Меня обдало тёплым потоком воздуха. Шлюз закрылся, отгораживая меня от внешнего мира.

Проверка жетона – это обычная процедура, которая должна убедить любого вошедшего, что он обошёл местную систему охраны. Из динамиков, закреплённых под потолком, послышался механический голос.

– Сотрудник В-3548, приветствую. Встаньте на линию.

Я сделал шаг вперёд и неподвижно замер. Едва я выполнил все указания системы, как по мне пробежала густая сеть лучей сканера.

– Ожидайте… Производится проверка биометрических данных. Успешно… С возвращением на базу.

Я облегчённо выдохнул. Мне было хорошо известно, что не пройди я проверку, система автоматически наполнила бы небольшое помещение газом, а я бы оказался в камере у местных безопасников. Хотя, если верить ходившим по базе слухам, ещё существовала система автоматических турелей.

Динамик снова включился: «Вас ожидает заместитель главы гильдии».

Бронированная дверь отъехала в сторону.

– Штуцер, сколько лет, сколько зим! А я всё гадал, когда же ты появишься? Сколько прошло? Года три?

– Четыре, если быть точным, – поправил я собеседника.

– Ну, что же мы стоим? Идём в мой кабинет.

Мы прошли через холл. Мороз приложил ключ-пропуск к сенсорной панели. Она приветливо мигнула зелёным светом. Лифт спустился на несколько этажей. Мы прошли через большой зал, в котором сновали десятки людей в деловых костюмах и с кучей бумаг. Столы с какими-то схемами и непонятными графиками. На несколько секунд мне показалось, что я оказался в каком-нибудь деловом центре внешнего мира.

Биржа изменилась, и меня это не слишком обрадовало. Да и Мороз ведёт себя крайне подозрительно, улыбается, словно продажная девка. Столь тёплый приём никогда не был свойственным этому человеку, подобное поведение настораживало, и вскоре мои подозрения подтвердились.

Эсбешник распахнул дверь кабинета и расположился за столом в удобном кожаном кресле.

– Присаживайся, Штуцер. Может, коньячку?

– Не откажусь.

Наёмник открыл дверцу небольшого сейфа и вытащил бутылку и пару рюмок. Через мгновение хозяин кабинета разлил янтарную жидкость.

– Давай за встречу.

Я опустошил рюмку и одобрительно крякнул.

– Нет, так пить коньяк это кощунство, – неодобрительно покачал головой Мороз. – Хороший коньяк требует к себе внимательного отношения и не терпит спешки и пренебрежения. При правильном подходе этот благородный напиток способен одарить ценителя роскошной ароматической палитрой и незабываемым вкусом. Только при правильном подходе можно получить максимум удовольствия от каждого глотка. С людьми так же, они раскрываются постепенно.