– Он всегда выделялся среди остальных, – неспешно продолжил призрак, паря возле правого бока Луны со свободной стороны. – И очень умело этим пользовался.

Он поморщился и покосился на Айлин, но она старательно держала лицо непроницаемым, а мысли – плотно закрытыми. Эти полезнейшие уроки ей начал давать еще Киран, и Айлин со временем поняла, как же ей повезло с наставником. Призраки легко читают мысли обычных людей и даже магов, если те не умеют их прятать или не считают нужным. Но она вовсе не собиралась позволять незнакомым покойникам копаться в ее разуме!

Даже если этот покойник уверяет, что имеет самые благородные намерения и хочет всего лишь предупредить прекрасную невинную синьорину о ядовитой гадине, которая втерлась к ним с Аластором в доверие.

Айлин могла бы возразить, что никто к ним не втерся. Ни она, ни Аластор своим доверием не разбрасываются, но промолчала, надеясь, что призрак, повсюду следующий за Лучано Фарелли, расскажет немного больше. И он рассказывал. Правда, тоже постоянно что-то утаивал, Айлин чуяла это всей своей сутью некромантки, но сделать с этим ничего не могла. Не пытать же беднягу!

«Вы сказали, ваше имя – Алессандро Крема? – подумала она отчетливо, позволяя своему мысленному голосу быть услышанным. – Мастер Алессандро Крема? Значит, вы тоже из этой ужасной гильдии убийц?»

– Увы, – вздохнул призрак, которого не видел и не слышал никто, кроме нее, да еще Пушок недовольно дергал ухом каждый раз, как раздавался бестелесный голос. – Я понимаю, что это не служит к моей чести, прекрасная синьорина. Могу лишь сказать в свое оправдание, что как раз убийствами я не занимался. Шипы очень хорошо умеют определять людей на то место, которое им подходит. Я вырос в гильдии, это правда. Но мне всегда нравилось возиться с детьми, я хорошо их понимаю, и поэтому гильдия сделала меня мастером-наставником. Я искал в приютах и на улицах подходящих детей и выкупал их для гильдии. Многих я спас от голода и борделей…

«Это очень достойно, мастер Крема», – согласилась Айлин.

– Алессандро, – улыбнулся призрак. – Прошу вас, милая синьорина, зовите меня Алессандро. Мне будет приятно услышать свое имя из таких красивых губ.

Вместо комплимента Айлин предпочла бы немного искренности, но вытерпела и даже сделала вид, что ей приятно. Улыбаться в пустоту было бы странно, так что она похлопала ресницами, точь-в-точь как Иоланда, и послала синьору Крема наивный взгляд.

Да уж, кокетничать с призраками ей еще не приходилось!

Айлин отвела взгляд, надеясь, что никто из ее живых спутников не заметит, как она постоянно косится вправо, и подумала, что Алессандро Крема ей не нравится. Хотя странно, он ведь и сам поразительно красив! Ну, был при жизни. Однако она всегда видела призраков плотными, даже путала их когда-то с живыми людьми, пока не научилась безошибочно чувствовать сопровождающие их некротические эманации. Это воспринималось как холод или неприятный запах… Но мастер Алессандро даже с такими неприятными приметами был красавчиком, каких поискать.

Высокий, черноволосый и светлокожий, с удивительно правильными чертами лица, словно у классической мраморной статуи, и серыми глазами, но не темно-серыми, как у Дарры, а почти серебристыми. Ровный нос, изящно очерченные губы с той неуловимой долей чувственности, которая делает их притягательными… А вот целоваться с синьором Алессандро почему-то не хотелось. Не хотелось – и все тут! Айлин покосилась в другую сторону, на Аластора и Лучано Фарелли, который ехал слева от него. Всеблагая Мать, о чем она думает! Невеста, давшая слово жениху! Ну и пусть она к нему никогда не вернется, слова чести это не отменяет!