– Это ты еще не видел, что творится по утрам, – ехидно протянул Элли. – Тогда действительно не развернешься.
– Кстати, а где все? – Удивительно, почему я не поинтересовался раньше. Ладно, спишем на общую потрепанность организма и шок от перемещения в другой мир, не говоря уже об эльфе с клыками и явно ненормальных тройняшках.
– На тренировках. – Близнецы, поняв, что бить их не будут, вернулись обратно. – Хозяйка предпочитает не пользоваться услугами наемников для гладиаторских боев, а тренирует для этого рабов. И проще, и дешевле.
– Погодите-погодите. – Я решил, что ослышался. Протер уши, потряс головой. – Какие-какие бои?
Действительно, откуда в ином мире могла взяться весьма специфическая забава древнеримских императоров?
– Гладиаторские, – повторил Рэни, усаживаясь на кровать напротив. – Знатные и очень богатые люди устраивают их для потехи, ну и ради приза. Чьи воины победят во всех битвах – тот получает заранее оговоренный приз.
Угу… Цезари местного разлива…
– А почему вы четверо не на тренировках? – полюбопытствовал я, пытаясь хоть как-то собрать вдребезги рассыпавшиеся представления о мироустройстве. Мне нужна передышка! Хоть какая-то. Слишком много впечатлений за один раз.
Вместо ответа эльф закатал правый рукав, и от увиденного меня затошнило.
Глубокая рваная рана с ярко-красными краями, покрытая черной коркой, выглядела чудовищно. Рука распухла и явно причиняла нешуточную боль.
– Я вчера не успел увернуться от секиры, – пояснил Элли, с усмешкой глядя на судорожно сглотнувшего меня. Ужас что за рана! Как он еще себе гангрену не заработал? – Вот и свободен от тренировок до завтрашнего дня.
– Завтрашнего?! – Я подумал, что ослышался. Такая рана, на мой дилетантский взгляд, будет заживать не меньше месяца.
– Ну да. – Элли мотнул головой в сторону усмехающихся близнецов. – У этих троих очень сильная аура. В их присутствии регенерация увеличивается до максимума, потому они и остались здесь в качестве моих личных лекарей. Да и тебя заодно подлечили. А то выглядел ты жутко.
– Да, мы такие! – Эх, близнецам надо в хоре петь, настолько слаженно у них получается.
– Но бестолковые, как не знаю кто, – задумчиво продолжал эльф. Парни надулись, а я захихикал.
И медицина здесь магическая. Правила! Мне надо узнать правила выживания в этом… А… Аа… ле… в общем, в этом мире. Умереть я всегда успею. Но, кажется, местные товарищи по рабству дружелюбны – значит, постараюсь выжить и, если получится, вытащить и их.
Внезапно шар, висевший над моей кроватью, ярко вспыхнул и замерцал. Не понимая, в чем дело, я перевел взгляд на эльфа как самого вменяемого на данный момент.
– Вечер наступил, – ответил Элли на мой незаданный вопрос. – Скоро придут остальные.
Не успел он договорить, как дальняя дверь в казарме распахнулась и в проеме показались люди.
Глава 4
Жизнь – смертельно интересная штука!
Некромант
Казарма очень быстро наполнилась гулом голосов. Я, подобрав под себя ноги, чтобы их никто не оттоптал, напряженно смотрел, как новоприбывшие быстро и без толкотни прошли к своим местам. Другой мир, другие обитатели. И одежда… Свободные штаны, простые рубашки. Ничего особенного. По крайней мере, я со своими джинсами не смотрелся белой вороной.
Честно говоря, я был удивлен. Гладиаторы представлялись мне почему-то здоровенными, под два метра, мускулистыми мужиками, размахивающими копьями и трезубцами и кричащими: «Аве, Цезарь!» А тут…
Изящные невысокие создания с хрупкими фигурами, за спинами которых виднелось странное разноцветное марево, с небольшими остренькими ушками и кукольно-правильными личиками были в большинстве. Быстро поинтересовавшись у присевшего рядом со мной Элли, кто это такие, я получил ответ: «Сильфы». Чуть меньше было эльфов всех мастей (от блондинов до типов с иссиня-черными волосами) – у них были самые длинные уши и великолепные клыки, выглядывающие из-под верхней губы, точно такие же, как у Элли. Также я заметил трех людей, не считая близнецов, и одного невысокого, но необычайно широкого в плечах бородатого мужичка, идентифицированного мною как «гном классический, обыкновенный». Шрамы… почти у всех. Тонкие, почти незаметные и страшные, глубокие.