– Пока не забыл: мы с Ваней посоветовались и решили, что лучше тебе переехать среди недели. У тебя немного вещей, должна успеть собраться, – предложил Константин, когда мы валялись в постели, отдыхая после первого захода.

Голос довольный – я как следует постаралась. Кончики пальцев лениво поглаживали мои позвонки.

Вещей немного, он прав. Бусики и трусики. Я не любитель барахла, кроме одежды и аксессуаров, разумеется. Но если не брать вещи из старых коллекций и те, что в новом статусе мне будет неприлично носить (я скромница, не забываем), остаток легко уместится в багажник.

Вот только у меня были планы на эту неделю. Кто знает, когда ещё выдастся свободное время, чтобы выбраться в город по своим делам. И выдастся ли вообще.

– Я мечтаю просыпаться рядом с тобой каждое утро, – томно выдохнула, проводя губами по его груди. – Ради этого готова даже все бросить и босиком уйти... Только фен возьму, он удобный очень. И кое-что из подарков.

Волосы на его груди довольно густые, завиток можно на палец намотать. Спускаются по животу тонкой дорожкой. С сединой, конечно, только на голове она смотрится красиво, а здесь – не очень. И вообще, не понимаю, как кому-то могут нравиться такие вот заросли? Как ковер лижешь...

– Чьи подарки? – поинтересовался Костя с наигранной строгостью.

– Мамины, – пробормотала я стеснительно. Разумеется, это его умилило.

– Милая, ни к чему такие жертвы. Собирайся спокойно, если не успеешь, бери самое необходимое, за остальным заедешь потом. А выходные проведем вместе, согласна?

Согласна конечно! Если ему жить со мной вместе так не терпится, то и с предложением вряд ли станет тянуть. В следующем году точно буду Старцевой, можно потихоньку свадебное платье выбирать.

– Вы уже придумали, чем заняться? – спросила, положив голову ему на плечо. – Может, в парк аттракционов сходим? Дети их обожают.

Похоже, я сказала что-то не то: Костя ощутимо напрягся. Странно. Это же первое, что любому нормальному человеку в голову придет!

– Видишь ли... У Ванечки некоторые проблемы со здоровьем. Мы стараемся оградить его от всего, что может заставить нервничать. Идти в парк, где на половину развлечений ему путь заказан, не лучшая идея.

– Прости, я не знала. – А мог бы вообще-то предупредить, до того, как меня с этим ребенком наедине оставить. – Почему ты сразу не сказал?

– Не хотел, чтобы ты обращалась с ним как с больным. Он нормальный, прекрасно развитый мальчишка, – произнес Костя убежденно, будто аффирмацию прочел. – Просто есть некоторые ограничения. Я все тебе объясню, ничего сложного.

Едва не позволила себе нахмуриться, с трудом удержав умиротворенное выражение на лице.

– Я ничего подобного и не имела в виду. Наоборот, никогда бы не подумала... А что у него? Я должна знать.

Рука, ласкавшая мою спину, замерла. Не хочет признаваться, что его обожаемое чадушко имеет дефект? Я и раньше замечала в Косте склонность к перфекционизму, но если он и от близких требует совершенства, мне придется нелегко.

– Ты права. Наверное, стоило раньше рассказать, но Ване было бы неприятно, узнай он, что его проблемы обсуждают с кем-то для него посторонним, – признался Костя. Я украдкой выдохнула. Тогда другое дело, это всего лишь очередное проявление заботы. Плюсик в его копилочку. – У него врожденный порок сердца. Врачи делают все возможное, прогнозы хорошие.

Вот значит почему Ваня кажется замкнутым. И как будто старше своего возраста – так бывает, когда ребенок больше общается со взрослыми, чем с ровесниками, видала я таких.

– Это можно вылечить?