– Йо-хо! – радостно воскликнул мальчишка, подпрыгнув на месте, и бегом, чуть не вприпрыжку, бросился к транспорту. Не добежав каких-то десять метров, он вдруг остановился и хлопнул себя ладонью по лбу. – Чего бегу? – громко спросил он самого себя. – Столько лет прошло, я не бог, «мёртвых» воскресить не смогу, – обернувшись к друзьям, пояснил: – Это машины, довольно сложный механизм. Думаю, за столько лет они пришли в полную негодность. Завести я всё равно не смогу, – и, разочарованно махнув рукой, добавил: – Так только, если полазить…

Хоть и понимал он головой тщетность своих действий, но всё же попытался завести – надежда умирает последней. Потратив немного времени на осмотр транспорта, путники двинулись пешком.

– Кажись, притопали, – заявил Калин, рассматривая разметку на бетонном полу, – по ходу, тут должны были высадить спасённых людей, – принялся пояснять надписи и знаки. – Вот сюда они должны были проследовать. Ага, а вот и КПП.

– Чего? – прищурив глаз, спросил Карман.

– Контрольно-пропускной пункт, – поправился Калин. – Ну, типа пост.

– Так и говори – пост.

Мальчик лишь хмыкнул в ответ и дальше пошёл молча. Но дулся он недолго, понимая, что действительно не прав. Головы его друзей и так лопаются от того, что они уже узнали и видят, а тут ещё и поток непонятных слов.

После контрольного пункта они прошли двойные двери с противовзрывной защитой. От входа с туннеля комплекс отделяли два герметичных тамбура с комнатой отчистки и утилизации вещей. Всё это находилось в отключённом состоянии, и путники беспрепятственно попали внутрь. Длинный коридор со множеством поворотов, обитые стальными листами стены, полукруглый потолок и прорезиненный пол выкрашены в коричневый цвет. Узкие лампы тускло светили голубоватым светом, что говорило о неполном режиме работы, но для привыкших к мраку глаз этого было более чем достаточно.

Первая дверь, которая попалась им на пути, красовалась надписью «ГД-37». Коридор продолжал вилять и дальше, но путники решили начать исследование бункера именно отсюда. Гобла достал склянку и, макнув туда палец, нарисовал на стене стрелку.

– Что бы не заблудиться, – пояснил он, заметив вопросительный взгляд Калина.

– А нарисовать чем не проще?

– Не проще, – усмехнулся Гобла, – стереть могут. А это не сотрёшь. И светится в темноте, – он легонько щёлкнул мальчика по носу.

– Тут нет никого, кроме нас, – Калин потёр нос тыльной стороной ладони, – и свет не потухнет.

– Бережённого Бог бережёт, – резонно заявил Карман, прерывая ненужный спор.

Дверь «ГД-37» вела в ещё один коридор, но уже с метровыми выемками в стенах. С какой целью они были сделаны, мальчик не знал.

«Раз есть, значит, так надо», – думал он, рассматривая всё вокруг себя.

– «ГД-двадцать пять», – прочёл он на дверях. – Странно, – почесал затылок, пялясь на двери туповатым взглядом.

– В чём странность? – спросил Карман.

– Там было тридцать семь, по логике, должно быть тут ГД-тридцать восемь или тридцать шесть, но никак не двадцать пять.

-Ты знаешь, что обозначают эти письмена?

– Да, это герметичные двери и номер двери. Там тридцать седьмая, а тут двадцать пятая – не логично, не должно быть так. Да ладно, разберёмся потом, почему так. Ну, что, открываем? – положил он руку на длинный красный рычаг запирающего механизма.

Хуманы приготовились, ощетинившись оружием, хотя и до этого они не были расслаблены. Всё время начеку и готовы отразить нападение с любой стороны. Калин не разделял их опасений. Он нутром чуял – бункер пуст.

Малый тамбур и ещё одна дверь – «ГД-36».