Не решилась остановить музыку совсем и отложила чертов плеер, который теперь бередил душу проклятой "Wonderful, wonderful”.

Ростов стоял у панорамного окна, опираясь рукой на открытую форточку так, что кисть свешивалась на улицу. Лера не удержалась, подошла и тоже открыла окно рядом с ним. Прижалась лбом к стеклу и стала просто дышать, чтобы не заплакать, пока надрывалась такая родная музыка. На макушку заморосил дождь.

- И что там? - спросил Ростов, делая глубокую затяжку.
- Завещание, - глухо ответила Лера.
- И что она мне завещала? Свои три копейки и мопед?
- Почти, - усмехнулась Лера, вытащила из кармана Ростова, не стесняясь, пачку сигарет и достала одну. 

Он проводил взглядом её тонкую руку, которая, не задерживаясь от стыдливого страха, прошлась по его бедру, и присвистнул.

- Какая смелость. Узнаю, - он достал зажигалку, будто сто раз так делал и с видом "Сегодня можно", позволил Лере прикурить. 

Она не делала это так изящно, как мама, а дым тут же попал в глаза и заставил прослезиться. Не по-настоящему. Лера не плакала. Мама это ненавидела. 

- Так что там, кроме мопеда? 

Ростов изучал отражение Леры в окне и на секунду ему показалось, что это Ася стоит рядом. Капли дождя искажали лицо Асиного детёныша - так похожа, что хочется выть. За окном уже ночь, и когда успела наступить? Ростов проследил взглядом за девчонкой, которая невозмутимо смотрела на город сквозь открытую форточку. Потом она прошлась по квартире, взяла брошенный у порога конверт и достала лист бумаги. 

- Костя, - начала она читать, а Ростову до жути захотелось закрыть ей рот. 

Голос детёныша был куда сочнее и круче Асиного. Мелодичный, почти как песня. Ася так не умела, но жилы из кожи вырывала и без этого. Она умела говорить, разрывать своими словами, и сейчас их прочитает эта дочка божества. Так, кажется, он впервые подумал, когда увидел её.
Чёрные кудри, такая бледная, только широкие чёрные брови на идеальном лице и большие синие глаза. Асины. Девчонка сделала глубокую затяжку, приблизилась и выдохнула в форточку, глядя Ростову прямо в глаза, потом вернулась к письму. 

- Уже охренел от моего подарка? Ну, для тебя мои деньги - капля в море. Квартиру продай, Лера всё равно не сможет в ней жить, я её знаю. Фирма закрыта. Все счета - твои. У Леры только личная карточка. Машина, мопед, всё твоё, - Лера остановилась. Закусила губу и смотрела, будто сквозь строчки, молча и хмуро. - Я...

- Читай, - велел Ростов, отворачиваясь от маленького моноспектакля, который и правда рвал жилы. 

Текст Аси. Голос её детёныша. И дальше однозначно будут какие-то дико проникновенные слова про любовь и дружбу.
 Что ж, Ростов это заслужил за долгие годы грехопадений. 

- Ты должен о ней позаботиться. Кость. Она... - Лера снова остановилась. - Можно я уже перейду к той части, где моя Братишка пишет тебе стихи, а?
- Она бы никогда не написала мне стихов! - фыркнул Ростов, не вдаваясь в подробности, кто такая "её Братишка".
- О, действительно? - Лера резко, сминая бумагу, развернула письмо и набрала в грудь побольше воздуха. - С днём рождения, мать твою! Двадцать семь, как там в старости? Хотя ладно...
- Стой! - он сделал один шаг от окна и два к Лере.
- Нет же! Ты же её, кажется, лучше меня знаешь? - уже хрипло воскликнула она.
- Стой, стой! - не мог он слушать это, никак не мог. - Читай... не читай, я сам!
Она остановилась, слушая его голос, кивнула. Ему же, наверное, тоже больно. 

- Тебе же, наверное, тоже больно?.. - всхлипнула она. Не слезами, дыханием.