– По крайней мере, удалось избежать худшего. Молодец, что спас её, Сюн.

– Не спасал, – ответил Сюн.

– Не спасал?

Аксон и Дайяна удивлённо на него обернулись.

– Когда я поднялся на вершину, ветер уже стих.

– Она справилась? – изумилась наставница. – Вот так новости…

– Это её чуть не убило. Оно не стоило того.

– Разумеется, не стоило! – строго воскликнула Дайяна. – Мы тут учеников обучаем, а не калечим. Те, кто подбил Лань на это, своё получат. Как и она сама. Надо же быть такой дурёхой!

– Она ничего не знала о горе Вейж, – заступился Сюн.

– Что опять же говорит не в её пользу. Прежде чем приходить учиться в Долину Ветров, надо узнать все правила.

– Наставница как всегда права, – почтительно ответил Сюн и, больше не поднимая эту тему, вышел из лазарета.

Он поднял руку на уровень глаз и взглянул на заходящее солнце. Как он сегодня устал…

История с Лань не давала ему покоя, а потому на следующий день Сюн навестил её. Лань ещё не приходила в себя. Флейту из её рук всё же забрали и положили рядом на столике. Сюн взял инструмент и повертел в руках. На горе Лань держалась за него как за спасительную соломинку. Интересно, какую музыку играла эта флейта, чтобы успокоить ветер?

Говорят, каждый проходит испытание своим способом. В конце концов, не важно, на каком инструменте ты играешь, сколько нот запомнил, сколько мелодий освоил. Имеет значение лишь то, сможешь ли ты «договориться» с ветром.

Лань пошевелилась, но не открыла глаза. Она дрожала от холода, но это был скорее сон-воспоминание о пережитом. В лазарете было почти жарко. Сюн наиграл на деревянной флейте мелодию – в комнату влетел тёплый мягкий ветер и опустился на Лань подобно уютному одеялу. Лань затихла и размеренно задышала, как при обычном сне.

Сюн положил ладонь ей на лоб. Не горячий. Даже жар не подхватила.

Он снова посмотрел на деревянную флейту в своих руках. Подруга Лань сказала, что это Мерали отправила Лань на гору. Стало быть, всё из-за этой флейты? Всё из-за него? Разве Сюн не был отзывчив ко всем одинаково? Разве не старался быть хорошим для всех? Как от этого могли пострадать люди?

Сюн помотал головой, положил флейту обратно на столик и ушёл.

На следующий день он снова хотел навестить Лань, но, когда услышал внутри голоса, остановился у двери.

– Лань! Ты проснулась!

– Нави? – прошуршал осипший голос.

После этого Лань откашлялась, и голос стал чуть твёрже, но всё равно с заметной хрипотцой – меньшее, что можно было ожидать после похода на ледяную гору.

– Что случилось?

– Ты чуть не погибла – вот что! Как ты могла поверить Мерали? Что она тебе сказала, что ты послушала её?

– Она… извинилась передо мной. И сказала, что сто раз была на этой горе, и тренировка там поможет.

– И ты поверила! Лань, это же Мерали. Мерали! Она без зазрения совести швыряла в тебя боевыми заклинаниями. А ты после этого просто взяла и сделала, что она сказала? Как можно быть такой доверчивой?

– Она мне солгала? Но почему?

– Это ты мне скажи «почему». Ты же не говоришь, из-за чего вы поцапались в прошлый раз.

– Мы поцапались, но ведь сказали друг другу всё без утайки и лжи. Мне ни разу никто не лгал… – тихо произнесла Лань.

– То есть… как это «ни разу»? – оторопела Нави.

– А зачем им это? И зачем это было Мерали?

– Она убить тебя хотела!

– Зачем Мерали меня убивать? Я ведь никому не желала зла.

– Лань… где ты вообще выросла с такой наивностью?

– Я… кхем. Что теперь будет с Мерали?

– Сейчас как раз проходит собрание. Старшая наставница поставила вопрос об её изгнании из Долины. Эй-эй, Лань, ты куда? Ты же еле стоишь!