– Я не орал?

– Лучше б оррал! Я думал, тебя… того. А она моррду твою пожалела… Баба, – учитывая интонацию, слово приравнивалось к «хывре», но орк не рискнул злить бандитов.

– Лучше бы рёбра. Как сам?

– Получше некоторрых. Они прросто хотели кулаки рразмять, даже рруки мне рразвязали, – с мрачной усмешкой прошептал Эртан. – Честный бой, чтоб его… Ну я-то их моррды не жалел, сами напрросились.

Скосив взгляд, стражник не без удовольствия оглядел расписных бандитов, лопавших рыбу у костра. Особенной красой блистал Дубина, физиономия которого походила на овощное ассорти, а у Зайца раздвоилась и верхняя губа. Зверя не было видно, наверное, ушёл к «дочурке».

– Что же ты не убежал, раз была возможность? – Естественно, Эртан понял, что домовой неспроста исчез. Вполне мог спрятаться в лесу и дожидаться подмогу.

– Сдуррел? – возмутился орк. – Они б тебя пррикончили.

– Тебе какая разница?

– Не знаю, – помедлив, буркнул зелёный. – Но она есть. Арр Арвиэль…

– Ты знаешь моё полное имя? – удивился Арвиэль. В городе к нему обращались исключительно по удобному сокращению и не интересовались, откуда оно пошло.

– Да, от Маррты. Хоррош упррямиться, а то эта девка тебя до смеррти замучает. Может, сумеем прродерржаться, – с намёком, понятным только Арвиэлю, сказал Эртан.

– Больше не буду, иначе просто не встану.

Он мог вообще не ломаться. Но рыжая не поверила бы стражнику, разыгравшему при встрече такой спектакль, да и время хоть немного, но потянул. Симка уже в Северинге.

– Знаешь, я, кажется, понял, о чём мог думать голова…

– Какая голова? – встревожился орк, решив, что Арвиэль бредит.

– Неважно. Эртан, когда выберемся, можно я в «Оркан-бар» приду?

– Но только за счёт заведения, – серьёзно подтвердил пивовар.

Вернулся Зверь, за ним плелась рыжая. Их с Виллем взгляды сошлись, и девчонка досадливо отвернула покрасневший нос.

Берен отстранённо вертел в руках браслет Арвиэля, дожидаясь, пока стражники, получив от Темара сигнал через Индикатор, соберутся в караулке.

Зверь… Оборотень…

Самый страшный зверь – человек.

А самый страшный человек – оборотень, притом неважно, какой.

Этот был в мундире. В ночь Алой Волны он находился в столице, когда люди внезапно взбесились и набросились на нелюдей – соседей, сослуживцев, друзей… Но на десятника имперской гвардии в числе немногих горожан это поветрие – иначе не назовёшь – почему-то не подействовало. Когда принц Аристан вернулся из Оркана и обнаружил, что его отец сошёл с ума, а по всей стране виселицы и братские могилы, Зверь присоединился к отряду юноши и внёс немалую лепту в усмирение расистов. Однако после войны вместо наград получил трибунал за излишнюю жестокость к пленным и неповиновение начальству. Зверем его уже тогда прозвали. С десятником произошло худшее, что может случиться с воином, – ему понравилось убивать.

Впрочем, разбирательства ждать не стал: сбежал, перебив всех, кто пытался его остановить. Бывших сослуживцев, друзей…

Несмотря на мрачный «послужной список», и после побега Зверь по старой привычке продолжал истреблять тёмных магов и банды расистов. За это после ареста его не казнили, а отправили на лесоповал, что, конечно, было милостью относительной.

Да, Арвиэль сильный, да, упорный и находчивый, но он ещё ребёнок. Каким бы умницей ни был мальчик, Зверь всё равно умнее.

– У Арвиэля и Эртана есть шансы?

– Арвиэль с нами из одного шлема самопляс пил, а это не каждый выдержит, – хмыкнул Темар. – Паренёк нам всем как сын родной, и в обиду мы его не дадим, не боись. И Эртана тоже.