Последовала долгая пауза, и я понятия не имела, почему судья так завис. Подумаешь – пряности. Было бы чему удивляться. Да их в каждой десятой лавке – мешками.

- И что женщина?.. – спросил Кроу, наконец.

- Пришла ко мне ночью, заплатила золотом. Вот только ведьма она и обманщица, ваша честь. И золото это – проклятое. Я его в сундук положил, а через пару недель увидел, что там пусто. Только осенние листья. Пригоршня осенних листьев.

- Занятная история, - протянул судья. – Заплатила золотом, а потом это золото украли? А причем тут женщина?

- В том-то и перец, ваша честь, - с досадой протянул Димак, - что не украли. У меня всё на десять замков запиралось. И собаки вокруг дома – как волки. Пропало это золото. Одни сухие листочки остались.

- Колдовство? – деловито спросил судья.

- Колдовство, - с отвращением ответил Димак.

- Когда, говорите, это было? – судья снова заскрипел пером, записывая показания.

- В начале осени. Наверное, в конце первой недели сентября.

Мне в щелку было видно, как судья резко вскинул голову, посмотрев на Димака, но сразу же опять уткнулся в свои записи.

- А что женщина у вас покупала? – спросил Кроу, обмакивая перо в чернила.

- Всё, что женщины обычно покупают, ароматическую древесину, - хмыкнул Димак и начал перечислять загибая пальцы: - алое, кедр, лимон, апельсин, корень розы и ириса, и ещё листья розы. Меня сразу это насторожило…

- Что именно? – спросил судья мягко, словно подталкивая допрашиваемого к откровенности.

- Что ей понадобились листья, - пояснил Димак. – Обычно женщины, которые хотят кого-то приворожить, просят розовые лепестки. А этой понадобились листья. Листья!.. – с отвращением бросил он. – Поймала она меня на этих листьях! Ведьма!..

- Сколько она вам задолжала? – спросил судья.

- Двадцать золотых.

- За траву и кору? – удивился Кроу.

- Что бы вы понимали в женских штучках, господин судья…

- Вы правы, понимаю не слишком много, - согласился  тот. – Но пытаюсь. Прочитайте и распишитесь, - он придвинул к Димаку исписанный лист бумаги.

- Да я неграмотный, ваша честь, - отмахнулся Димак.

- Да уж не лгите, сударь, - в тон ему отозвался судья.

Помедлив, Димак делано рассмеялся и склонился над столом, перечитывая показания.

- Всё верно, - буркнул он, закончив читать.

Судья протянул ему перо, и Димак поставил внизу текста размашистую подпись.

- Значит, и правда дело нечисто? – спросил он, вытаскивая из-за пазухи шапку и надевая её на голову.

- Вам лучше этого не знать, - ответил судья, посыпая лист песочком, чтобы просушить побыстрее чернила.

- И то правда, - согласился Димак. – Ведьмы – это по вашей части, простому человеку лучше с ними не сталкиваться. А деньги мне вернут?

- Вернут, - коротко ответил судья и поднялся из-за стола и прошел к выходу, а следом потянулся Димак.

Теперь я не видела мужчин, но слышала, как звякнули монеты.

Потом наступила тишина, а потом Димак благодарно забормотал:

- Спасибо, ваша честь… Видать, и правда дело важное…

- Просто помалкивай, если не хочешь оказаться в королевской тюрьме. И лучше уезжай поскорее из этого города.

- Не беспокойтесь, ваша честь, - заверил его Димак. – Вот распродам своих мулов – и смоюсь отсюда, как карасик. И вот ещё что…

- Что?

Я услышала, как дверь открылась, а потом захлопнулась. Судья ждал. И я ждала, затаив дыхание в пыльном шкафу. Что там ещё, сударь мой Димак? Говори уже не тяни!

- Вы поосторожней с этой рыжей… - Димак таинственно понизил голос. – Она – мало того, что ведьма, ещё и с придурью.

2. Глава 2. Вся нечисть - в Тихий Омут

- С какой придурью? - строго спросил судья.