Сказать против этого было нечего, и я погрузилась в мрачные размышления. Неужели, кто-то хотел меня сжечь? Можно было бы списать покушение на кузнеца, но вот незадача – Шолдон утопился гораздо раньше.

 Судейский конь ждал нас у обочины, а вот шапку мы не нашли, как ни искали, потому что напрочь забыли то место, где начали целоваться.

- Ладно, завтра посмотрю, - сказал Рейвен, провожая уже меня до мельницы. – Когда поеду в город. А если пропала – не страшно. Шапка старая, куплю новую, только и всего.

- Заезжайте завтра на ужин, - пригласила я, крепко держа за верёвку Лексуса, потому что яблоки уже кончились. – Заодно расскажете, если узнаете что-то про сумку.

- Заеду, - пообещал он и наклонился поцеловать на прощание, но я увернулась и погрозила ему пальцем. – Какая вы несговорчивая… - вздохнул судья.

- А вы – такой торопыжка! – поругала я его. – Всё, идите.

- А вы? – тут же спросил он.

- Посмотрю вам вслед, - сказала я.

- И на том спасибо, - он вздохнул ещё печальнее, окинул меня взглядом с макушки до пяток, и пошел в сторону деревни, уводя в поводу вороного.

- Борщ - лучшее приворотное средство, - сказала я Лексусу, после того, как судья оглянулся в десятый раз. - Ты согласен?

Наверное, надеялся, что я всё-таки его окликну. Но я только помахивала ему рукой, желая доброй дороги, и вскоре и он сам, и его конь скрылись в лесу.

Разумеется, Лексус мне не ответил. И я знала - почему. Потому что он предпочитал яблоки, а не борщ.