- Не советую. Нападете на меня, и я использую уже смертельную магию,- предупредил некромант, считав по лицу оборотня жгучее желание того напасть.

И тот теперь уже не обманывался балдахином архивариуса, виднеющимся под плащом.

- Верни ему зрение,- все же не напав, прохрипел оборотень.

Хант однако не собирался оставлять позади себя, за спиной, пусть и слабого, но мага.

Впрочем, Мелита уже отвлеклась от их спора и с недоверием смотрела на саджака. Магический огонь с нотами некромантии должен был уже превратить его тело в прах, осевший на белоснежном снеге. Но пламя угасало, являя изуродованное тело все еще живого, относительно живого саджака. Пахло паленной шерстью и плотью, но не настоящей смертью. К тому же огонь уничтожил веревки, которыми был привязан саджак, так что он получил свободу. И так как ближе всего к нему стоял маг под заклятием, то к нему он и бросился.

Мысль о том, что маг, подвергнув жителей селения опасности, заслуживает того чтобы пострадать от пойманного монстра, успела конечно промелькнуть в голове Мелиты. Уж невинным, кого надо было защищать, маг точно не был. Но инстинкты, вбитые в академии и за прошедший год службы, оказались сильнее, так что мысль еще не успела оформиться, а Мелита уже шагнула смазанной тенью вперед, снимая заклятие некроманта, возвращая зрение магу, а также используя заклятие воздушный щит. Не слишком мощное заклятие доступное большинству магов, а не только боевым.

Но вот саджак с легкостью смел этот щит, будто и не заметил его. Удивление, оно было довольно сильным, но Мелиту учил Грэм де Лортак, и уж что-что, но бить на опережение студентов он научил. Отголоски удивления мерцали еще на краю сознания, но Мелита уже использовала другое заклятие, в этот раз из арсенала боевого мага. Ведь сейчас ее мало интересовало сохранение собственного инкогнито, жизнь была важнее. Лапа с когтями промелькнула в нескольких сантиметрах от ее лица, а потом саджака отбросило сразу на метров десять назад.

Отбросило неудачно, так как в опасной близости от него оказался третий охотник из человеческого племени, тот самый, у которого Хант разрядил защитные амулеты.

И тут уже никто не успевал спасти человека, так что через мгновение раздался хруст сломанной шеи.

Просвистели стрелы, двое охотников, скрывающихся в лесу, покинули его, чтобы забросать стрелами саджака, терзающего труп их товарища. Мелита однако не торопилась вновь напасть на саджака. Во-первых, охотник был уже мертв. А во-вторых, она ощутила настоящее любопытство. Ну не мог саджак, превращенный в нежить, выжить после огня некроманта и преодолеть играючи воздушный щит. Да и приложила она его не слабо, а он вместо того чтобы заскулить, набросился на охотника.

- Что вы сделали с ним?

Хант видно тоже понимал, что нежить им попалась какая-та странная, поэтому и пытался выяснить у оборотня, что за обряд они провели на саджаком.

Но тот вопреки здравому смыслу не торопился с объяснениями.

Хант выругался, явно забыв о том, что сейчас свидетелем его ругательств была леди.

- Все в сторону, немедленно!

Этот приказ Мелита с удовольствием бы выполнила, но вот отойти в сторону было сейчас некуда, так как на поляне появилось еще семеро саджаков. И судя по всему, это были такие же монстры, как и их собрат, отшвырнувший наконец от себя тело охотника.

Страха не было. Это в какой-то мере тоже удивило Мелиту. Ведь она пока не понимала с чем они имеют дело. Хотя в этом как раз не было ничего удивительного. Классификация нечисти и нежити империи все время дополнялась новыми видами и монстрами. Как писал один из магов исследователей, с усилением магии и появлением новых заклятий против нечисти, та тоже менялась, трансформировалась, что позволяло соблюдать некое магическое равновесие. Не говоря уже о том, что некоторые маги сами создавали новых монстров, экспериментируя с живыми образцами. И вопрос Ханта не был праздным. Саджак был пойман накануне и каким пыткам или заклятиям его подвергли было неизвестно.