– Шесть лет? Немало, – согласилась я. – Но и не так уж много, если подумать. А еще… Наверное, каждая следующая проверка становилась все более формальной? Так ведь?

– Возможно, – не стали со мной спорить и демонстративно сосредоточились на фигурах. – Кроме самой последней, разумеется – после покушения. Когда из него не то что все сведения – душу вынули. Понимаешь же, что он был одним из главных подозреваемых?

– Но как раз в тот момент он к вашим допросам точно был готов. Если, конечно, вообще имел в чем покаяться. И не сомневался, что трясти его душу будут.

– И что же ты предлагаешь? – брови у Эльдара сдвинулись, хотя смотрел тот сейчас не на меня.

– Не знаю, – дернула я плечом и тоже уставилась на доску. Стиль игры Барятина начал проясняться и оказался вполне симпатичным – жесткий, напористый и прямолинейный. Одно удовольствие таких партнеров обыгрывать. – Я специалист в несколько другой области. Но почему бы не пообщаться с ним еще разок? Сейчас? И посмотреть, не изменились ли у доктора обстоятельства? И если да, то насколько?

– Сейчас?

– Именно. Вдруг это окажется гораздо интереснее и полезнее, чем ломиться к Скутвальссону?

– Возможно, – повторил Эльдар, но теперь несколько отстраненно, полностью сосредоточившись на доске. Потом хмыкнул, мельком поднял на меня глаза и снова уставился на фигуры. – Смелый ход. Но немного опрометчивый.

И двинул одну из своих пешек, сняв белую ладью.

Теперь очередь вглядываться в партию и хмыкать пришла мне. Н-да… А ведь его светлость совсем не так прост, как хочет казаться. Впрочем, это и без шахмат было понятно. Интересно, удастся ли свести дело к ничьей?

В игре добиться ничьей мне все-таки удалось. А вот обещания от Эльдара не лезть к Скутвальссону хотя бы до того, как пообщается с доктором – нет.

– Одно другому не мешает, – припечатал он, когда я в очередной раз попыталась завести этот разговор. – И начинать нужно точно не с Гольтынина – в отличие от шведа, тот в бега со дня на день пуститься не планирует. Но за идею навестить доктора и убедиться, что у него все в порядке – спасибо.

– Даже так? – неодобрительно качнула я головой.

– Да, Лиза. По крайней мере, пока. У меня нет оснований не доверять этому человеку.

– То есть совать голову тигру в пасть ваша светлость не передумала?

– Кто еще здесь тигр, – как-то совершенно по-мальчишески пробормотал тот. И пока я пыталась сообразить, с чего вдруг такие неожиданные настроения, помог мне подняться, подхватил под локоток и ненавязчиво развернул в сторону кухни.

– Уви там уже закончил, – легко преодолел он мое не слишком внятное сопротивление, кивнув на появившийся в холле автомат. – И сдается, не прочь приступить к работе здесь. Так что не будем ему мешать, да и нам стоит перекусить, прежде чем делать визиты твоему шведу – скоро стемнеет.

– Моему?! – вот теперь я действительно уперлась, тут же сообразив, что делаю это уже в дверях.

Ошибка. Тактическая. Потому как деваться Барятину оказалось некуда, кроме как прижаться ко мне, чтобы тоже протиснуться в проем:

– Ну не мой же? – картинно возмутился он и, пользуясь возможностью, тут же обхватил меня за талию, заключив в объятия.

– Князь, держите себя в руках! – безуспешно попыталась вывернуться из них я.

– Разумеется, – чмокнули меня в макушку, поскольку лицо я успела опустить, но прижимая еще крепче. – Этим лучше заниматься не в кухне. Хотя…

– Князь! – не выдержав, я все же фыркнула. – Не прикидывайтесь, вы не настолько дурно воспитаны.

– А при чем тут воспитание?

Я фыркнула еще раз, сообразив, что меня дразнят самым бессовестным образом: