Одиннадцать констеблей города составляли Охранную службу, которая, впрочем, никакого руководства над собой не имела, кроме окружных легариев, выдающих ордера и подписывающих разрешения на аресты и обыски. При слаженных действиях и условии, что с легарием повезет, работа становилась легкой и безоблачной. Констеблю Лиману не слишком повезло. Его легарий был человеком своеобразным и не питающим теплых чувств ни к констеблю лично, ни к своей работе в целом, ни к столице.

Город остался в стороне, а под ржавым рельсом и бетонной опорой раскинулись лесистые склоны холмов. Лиман шел по тонкому железному скелету моста, тянувшегося вдоль монорельса, кутаясь в китель под порывами сырого морского ветра. Его трость постукивала по настилу, в котором тут и там зияли дыры вместо прогнивших досок. Неспешный путь, который вряд ли можно сократить имея даже обе здоровые ноги. Тонкий рельс и узкий мост – шириной не больше полукварта, каждый шаг выверен и точен. Никто не рискнул бы соваться сюда на высоту, особенно в ветреную погоду, кроме ремонтников и констебля Лимана.

На холмах возвышались огромные стыковочные мачты. Тени от пришвартованных дирижаблей падали на строения порта и грузового терминала. Ровные и неподвижные они зависли в небе, касаясь острыми носами стальных мачт. По тросам неторопливо спускались цепочки контейнеров. Только один дирижабль держался слегка в стороне. К гондоле с затемненными окнами были перекинуты воздушные мостики, а в транспортировочные крючья под носом и гондолой были продеты крепкие толстые канаты. Так дозволялось делать только при аресте судна.

– Лекс! – префект зашагал к нему от небольшой группы людей, собравшихся у входа на перекидной мостик. Не его лысой голове и медных пуговицах блестело солнце. В отличие от своих предшественников, перфект столицы Огюст Морша никогда не носил дорогих кителей, довольствуясь неплохим, впрочем, костюмом, на который перешивал медные пуговицы с литерами клана. – Никакой пунктуальности, но верность традициям – заставляете нас ждать.

Он скользнул взглядом по кителю Лимана, на котором еще не высохли бурые пятна, поморщился.

– Виноват. В такое время машину не заказать.

– Машину… Вы видели твой силуэт на рельсе четверть часа назад. Твой протест забавен, но не всегда уместен, – он постучал пальцем по часам на руке.

– В следующий раз помчусь как белка, – сказал Лиман.

Перфект взглянул на его трость и промолчал.

– Ладно, это легарий Ольбер настоял на твоем приходе. Понимаю, у вас там что-то личное, но слово легария – это слово легария.

– Что-нибудь серьезное? – Лиман кивнул в сторону дирижабля, закрывавшего половину неба. Сковывающие его тросы натянулись под порывами ветра.

– Скорее непонятное. А непонятное, знаешь ли, хуже всего.

Они подошли к людям у мостика. Легарий Ольбер не ответил на приветствие, только удовлетворенно хмыкнул, указав на часы. Огромные зеркальные очки скрывали большую часть его сухого лица. Он держал тонкогубый рот плотно закрытым, но в воздухе все равно держался тонкий винный запах. Констебль Новак едва заметно поклонился и улыбнувшись постучал пальцем по своей новенькой нашивке. Возможно, он менял их ежедневно и даже имел запасной комплект в офисе. Лиман поклонился в ответ. Невысокий незнакомый парень в сером мешковатом костюме протянул руку.

– Знакомься, Лекс. Наш гость – Хета.

– Хета Первый Рой, – добавил незнакомец и улыбнулся. – Прибыл на аэроплане около часа назад. Думаю, вы видели. Не могли не видеть.

– Не заметил, – Лиман пожал тонкую руку. Как и все жители города Жерло, Рой выглядел не слишком спортивно и показывал беспокойство нахождением вдали от привычных архивов и библиотечных залов. А вот на островном ланге они говорили практически без акцента, только непривычно долго думали над каждым словом.