– Да замолчи ты уже! – я не знала, кто на меня замахнулся в попытках избавиться, и даже была готова принять этот удар, но чего не ожидала, так это того, что черноглазый мужчина вдруг оттолкнет от меня обидчика и рывком выдернет оружие у того, кто был готов стрелять.

– Рехнулся, Самир?! Эта чертова зверюга нас всех порвет!

– Пусть девушка скажет.

Мужчина говорил спокойно, но твердо.

В нем чувствовалась сила и уверенность.

Не было надменности, суеты или этой хамоватой насмешки, которая отталкивала так яростно, и заставляла ненавидеть их еще сильнее.

– Самир, ты с ума сошел?!

Мужчина оглянулся и смерил опасным прищуром Заводилу, который тут же на удивление проглотил все свои вопли и явно ругательства, только покосился опасливо в сторону медведя.

Так вот кто был главным.

Вероятней всего именно этот черноглазый мужчина платил и потому мог указывать даже организатору этого жуткого мероприятия.

У него были большие глаза, наполненные каким-то покоем и осознанием происходящего.

Я смотрела в них и не видела маниакальной жажды крови или боли, за которой группа этих мужчин приехала на ледяные земли.

– …просто дайте ему уйти, – тихо проговорила я, обращаясь к нему одному и видя, что мужчина сделает это.

Если только медведь сам свернет с пути.

– Ты так уверена в хищнике?

– Да. Я живу здесь уже достаточно долго, изучаю их… и пытаюсь сберечь.

– Живешь в Арктике?

– Да.

– И тебе нравится здесь?

– Да. Это мой мир. Моя родина. И я не могу позволить вам обидеть тех, кого здесь называют великим Нанаком и относятся с почетом и уважением.

– Может, хватит уже мило беседовать?! – снова влез наглый и теперь изрядно встревоженный Заводила, начиная нервничать, оттого что огромный мохнатый хищник приближался, а этот черноглазый восточный принц не давал никому отмашки стрелять в него.

И снова было достаточно одного только быстрого темного взгляда, чтобы Заводила замолчал, хоть и выглядел яростным и недовольным, оттого что за последние несколько минут его слишком часто ставили в положение подчиненного.

– Разве на этой земле нет охотников из местного населения? Даже в отеле я видел людей, которые носят белый мех этих хищников, – продолжил со мной спокойно разговаривать черноглазый мужчина, совершенно не обращая внимания на то, что хищник приближался.

И в этой ситуации меня радовало только одно – медведь не рычал и не показывал агрессии.

На данном этапе он просто пытался понять, что у нас происходит.

Но все могло измениться в одно мгновение.

И никто не смог бы сказать, когда именно это произойдет.

– Местные охотники уважают и почитают медведя. Для них именно он – хозяин здешних мест, и прежде, чем выйти на охоту, мужчины совершают ритуал, где просят прощения у души медведя. Они убивают не из жажды наживы или крови. Для них это необходимость. Способ выжить в суровых условиях. Встречая на своем пути медведя, они говорят ему о том, зачем пришли, и если медведь при этом разворачивается и уходит – они никогда не станут стрелять в спину.

Я говорила поспешно, но с чувством, желая передать этому мужчине, что их появление здесь само по себе неправильно и омерзительно. Ибо они пришли со злом. И принесли с собой только беду.

Странно, но он внимательно слушал, не пытаясь заговорить или усмехнуться.

– Тушу убитого медведя инуиты заносят в дом, как уважаемого гостя. Они предлагают ему трубку и еду, как угощали бы дорогого товарища.

Черноглазый мужчина кивнул, поднимаясь с корточек, пока сидел передо мной, и кивнул нервным друзьям, в очередной раз показывая, что, может, организатор этого сомнительного мероприятия и Заводила, но вот командовал парадом именно он.