– Эй. Глухой, что ли? Чего расселся? Ты вон сколько нахапал, пора и честь знать, – он кивнул в сторону моего ведра, полного грибов.

– А ты знаешь, как выйти отсюда? – несмело произнес я и мысленно порадовался: мальчишка скорее всего местный и прекрасно знал дорогу.

– Конечно, что за вопрос? – он хмыкнул и пошел прочь от меня, после замер и оглянулся. – Идешь?

В надежде на спасение я бросил недоеденный бутерброд на землю и рванул за ним. Я пытался разговаривать с мальчуганом, спрашивал в каком доме живет и куда ходил, но он лишь молча шел вперед. Мою спину все еще сверлил пристальный злобный взгляд.

Солнце все еще игралось в кронах деревьев. Чем дальше мы шли, тем отчетливее становились звуки. Пели птицы, ломались веточки под ногами. Ощущение призрачного наблюдателя постепенно ослабло. Казалось, мы блуждали между деревьев не меньше часа, но день длился вечно. Совсем скоро деревья остались за спиной, и впереди показались домики.

Мы, все еще не произнося ни слова, прошли по дороге. Мальчишка замер возле одного из домов.

– Мне туда, – прошелестел он и скрылся за забором.

Я зашел в дом родных, скинул ботинки и облегченно вздохнул.

«Ну и учудил же я. Такой самоуверенный: «Ох, да не потеряюсь». Ага. Потерялся. Еще и перепугался до смерти. Напридумал себе всякого. Чтоб взрослого дядю ребенок из леса выводил – это же смешно!»

Я лежал на диване и посмеивался над собой, когда двери открылись. Послышались голоса, а вскоре и спешные шаги пронеслись по всему дому и замерли возле меня.

– Господи! Живой! – пропела тетя и бухнулась на колени, едва не плача.

– Что случилось? Что с вами?

– Ты где три дня шатался, окаянный? – дядя аж побелел, увидев меня.

Я в недоумении уставился на них.

– Три дня? Вы чего? Меня от силы часа четыре не было, еще даже не стемнело.

– Дурилка! Ты трое суток где-то шастал. Мы всем селом тебя по лесу искали. Все ноги сбили.

Я ничего не понял и пересказал тете и дяде все, что случилось со мной в лесу. Их лица становились все более и более напуганными.

– Наверное, ты набрел на какое-то магнитное поле, раз компас и телефон поломались, – наконец выдавил из себя дядя. – У природы свои причуды.

– А ощущение, что за мной кто-то наблюдает?

– Просто переволновался. Фантазия такая шутница, ничего сверхъестественного.

– Да, наверное, так и есть. Хорошо, что тот мальчишка меня нашел.

– А что за мальчишка? Кто это из наших детей без родителей по лесу ходит, когда мы там всем селом тебя ищем? – возмутилась тетя.

Я встал с дивана, подошел к окну и указал на один из соседних домов.

– Вон. Он зашел вон в тот дом.

Лица моих родных побелели.

– Как он выглядел?

– Худенький, светленький мальчишка. В шортиках и с удочкой.

Тетя, охнув, села на диван и запричитала.

– А ты не помнишь Сашку, с которым вы в детстве играли? Он был на несколько лет тебя старше.

– Очень смутно, а что такое?

– Никого тебе не напоминает?

У меня от удивления сжался желудок. Точно. Вот на кого был похож тот мальчишка. Сашка ведь тоже жил в том доме. Как я сразу не сообразил?

– Это его сын? Не слишком ли он взрослый?

– Нет, дорогой. Сашки не стало почти пятнадцать лет назад. Вы тогда ушли на рыбалку. В лес зашли двое, а вышел оттуда ты один. После этого ты не разговаривал несколько месяцев. Совсем. Никто не знает, что там произошло, но Сашку до сих пор не нашли. Твои родители решили больше тебя сюда не привозить, чтобы не травмировать воспоминаниями.

Тетя едва сдерживала слезы, а меня всего скрутило. Я не помнил ничего, кроме того, как мы играли на улице в детстве. Но ни леса, ни рыбалки, ни того дня вообще не осталось в моих воспоминаниях.