Да ради бога! Пусть уж лучше рисунки на дощечках рассматривает, чем фехтует с бедным гимнастом! С этой мыслью Артем стянул с шеи сие изделие японского народного промысла и протянул мастеру.

– Любопытная вещь, – тихо проговорил мастер, разглядывая укиё-э.

– Я дарю вам ее, Мацудайра-сан, – сказал Артем и счел нелишним поклониться. – Пусть она принадлежит знатоку, а не человеку, который ничего не смыслит в укиё-э.

– Я благодарю тебя, Ямамото-сан, – поклонился в ответ мастер. Он засунул дощечку себе за пояс, отрывая от нее взгляд с явной неохотой, – заметно было, что ему хочется разглядеть поделку повнимательней. – Мы закончили на сегодня с фехтованием.

Мацудайра отправил боккэн в стойку.

– С первого раза до тебя, Ямамото, только один человек из впервые взявших в руки боккэн смог остановить хотя бы один из моих ударов. Это был Хидейоши. Ты – второй. Это говорит, что в тебе есть задатки прирожденного бойца. Только этого мало.

– Мало для чего? – спросил Артем.

– Для всего мало, – ответил мастер, засовывая за пояс-оби свои боевые мечи. – И для того чтобы стать си-тэнно. И для того, чтобы стать кэнси. Мало даже для того, чтобы получить право называть себя кэнго из Мацудайра-рю[17].

Мастер опустился на соломенный мат, Артем последовал его примеру. Может, кому и удивительно, но Артем не расстроился, услышав, что одних только его замечательных задатков мало, чтобы стать кем-то из этих труднопроизносимых деятелей. А вот похвалой мастера он был польщен. Ишь ты, оказывается всего второй, кто отразил удар «повелителя меча», уж ясно, что сам Мацудайра не меньше чем си-тэнно. Значит, не так уж плохи наши дела в космическом смысле этого слова!

– Какую помощь ты хочешь получить от меня, Ямамото? – спросил Мацудайра, уперев кулаки в бедра и глядя прямо в глаза Артему.

«Ну, вроде конец мучениям, вроде до сути дошло», – подумал Артем.

– Мне нужно прибежище до завтрашнего утра. А еще желательно новые гэта взамен развалившихся, дорожный короб и запас еды на три дня.

– И это все? – удивился Мацудайра. – Я готов оказать тебе более существенную помощь.

– Хорошо, – легко согласился Артем. – Мне нужно прибежище на несколько дней. За эти дни я хотел бы, окунувшись в чтение или в беседы, узнать как можно больше о стране Ямато.

– А что ты собираешься делать дальше? Куда направишься?

Открывать свои истинные планы Артем считал неразумным. Вряд ли они найдут отклик в душе самурая Мацудайра. Впрочем… Артем и сам уже не был уверен в стопроцентной незыблемости этих планов, некие сомнения все же поселились в его душе. Однако этими сомнениями, как и самими планами, он не намеревался делиться ни с кем.

– Я собираюсь держать путь на родину, – так ответил на вопрос мастера Артем. – Дойду до побережья и попробую переправиться через залив на другой берег. Думаю, меня перевезет какая-нибудь рыбацкая лодка или возьмет торговый корабль.

– Похвально твое желание вернуться в родную страну, – с уважением произнес Мацудайра и легко поклонился. – Ничем не могу тебе помочь с кораблями. Но прибежище и еду ты получишь. И о стране Ямато я расскажу тебе все, что пожелаешь узнать…

Мацудайра некоторое время молчал, задумчиво глядя перед собой в пол.

– Однако мысли сейчас мои вот о чем, Ямамото, – снова заговорил он. – Твой путь домой будет длинен и опасен. Значит, к нему следует тщательно подготовиться. Чем более отдохнувшим и более готовым к тяготам и опасностям ты выйдешь в путь, тем вернее и тем быстрее доберешься до дома. Я понимаю, гордость не позволяет тебе просить слишком многого. Поэтому я сам предлагаю тебе остаться в Мацудайра-рю на долгий срок. Я научу тебя кэнго