Он ухватил подружек брюнета и ловко затолкал их в лифт. А на вид совсем тощий.

- Да послушайте, - белобрысой удалось вырваться из его рук.

Всё понятно, будет мне мстить.

– Ей очень плохо. Неужели вы не видите? – надо же, выходит, ей не всё равно, первый раз такое вижу.

Мне бы в голову не пришло тратить своё время на совершенно чужого человека. Ясно, она всё-таки за моими органами охотится. Точно, и брюнет меня щупал, проверял, всё ли на месте.

- Тут больница. Тут всем плохо, - тощий доктор не сдаётся, он знает, только глазом моргни – и шарлатаны тут как тут.

- Слушайте. Я догадалась. Вы никакой не доктор. Вы на себя посмотрите: небритый, нечёсаный, одежда на вас мятая, - возмутилась малахольная.

Класс, молодец белобрысая, мои подозрения подтвердились. Это не доктор. Мамочки, где я?

- Да я сейчас полицию вызову. Думал, сдам дежурство. И домой пойду отсыпаться. А тут …

Она растерянно посмотрела на меня, сползла по стенке и горько зарыдала. А я за ней. Раз она плачет, то для меня уже ничего нельзя сделать.

- Как врач может быть таким чёрствым?

Я поняла, она живёт в монастыре. Людям помогает. Как мне повезло с ней встретиться в больнице. Я не должна умереть, она обязательно мне поможет.

- Ну, достали, - помятый доктор подошёл ко мне и резко задрал моё платье.

Мамочки, ещё один маньяк. И тот первый куда-то пропал. Вдруг он с такой силой надавил мне на живот, что я сразу пришла в себя от ужаса и боли.

- Аааа… Ты придурок, а можно поосторожнее? Здесь что, помещения никакого нет, чтобы меня осмотреть? Обязательно при этих это делать? Вас папа всех уволит. Ясно вам?

- Ясно, что тебя надо срочно на операционный стол, - резюмировал доктор.

- Вот, - хором ответили мы и облегчённо вздохнули.

- Эй, беленькая не плачь. Вылечим мы эту девицу. Родственница твоя? – обратился он к малахольной.

- Не хватало ещё, родственничков таких.

Я снова разозлилась на всех: на исчезнувшего брюнета, который оставил меня на растерзание доктору-маньяку, чтобы он меня унижал и юбки задирал у всех на виду, на папу, который вечно занят, на маму, которая свалила в Австралию, на весь мир, который всегда против моей персоны.

- Везите меня уже куда-нибудь. Ааа, - где я так нагрешила, это просто невозможно пережить.

- Эй, беленькая, так ты по доброте душевной ей помогала? – тоже мне открытие сделал.

- Да, - ага, подумала я, точно с монастыря, нормальный человек такой ерундой заниматься не будет. - А вы все здесь чёрствые и злые, - она ещё больше разревелась.

А я за ней. Вдруг рядом со мной снова оказался брюнет.

- Вот, нашёл ещё медперсонал.

- Что нашёл, что нашёл? – завопила какая-то ненормальная мне на ухо. - Вы как сюда все попали? Павел Дмитриевич, вы же поспать собирались. Третьи сутки на ногах, пятнадцать часов операция… Так же нельзя.

- Я осмотрел больную. Готовьте её к операции, - спокойно ответил доктор. - Увозите.

- Как скажете, - не стала спорить его коллега и ловко потащила мою каталку вместе со мной вглубь тёмного коридора.

- Ты только не волнуйся, - вдогонку крикнул мне брюнет.

Я не выдержала такой заботы и показала ему средний палец.

– Только и умеете…- последнее, что я услышала от него, перед тем, как мы скрылись от этой компашки из виду.

- Кавалер достал? – поинтересовалась моя извозчица.

- Вас не спрашивали, - бросаю ей в ответ.

- Сколопендра, - громко сотрясает она воздух.

- Что? Да ты знаешь, кто мой папа?

Она хихикает и привозит меня в палату. Там от злости я ещё раз вырубаюсь, пока они готовятся к операции. Прихожу ненадолго в себя, но мне тут же сообщают, что сейчас меня введут в медикаментозный сон.