– Да цел я, цел, заботливая моя! – отзывается в ответ на мои манипуляции. Зевает, отшвыривая рубашку в сторону. – Спать только хочу ужасно.

Я беззвучно ахаю, прижимая ладони к заполыхавшим щекам, когда он стягивает штаны вместе с трусами, оставаясь полностью голым. Падает на кровать, обнимая подушку.

– Дует у тебя тут, Сонечка, накрой меня чем-нибудь, – и пока я соображаю, как аккуратнее вытащить из-под него одеяло, отключается.

Я просыпаюсь от совершенно незнакомых ощущений. Моя просторная кровать как будто уменьшилась в размерах. И одеяло какое-то другое, намного тяжелее. Но при этом мне очень тепло и комфортно. А еще я чувствую ЕГО запах. Родной, любимый, тот самый, что отпечатался на коже прошлым утром.

Все это слишком сладко, чтобы быть сном. Да и руки, обнимающие меня стальным кольцом, тоже очень реальны. Как и касающееся волос дыхание и… внушительная эрекция, упирающаяся в мое бедро.

Я открываю глаза, в изумлении обнаруживая, что Дэн еще спит. Глаза крепко закрыты, длинные ресницы чуть подрагивают, отбрасывая тени на лицо. Удивительно, сколько усилий приходится тратить нам, девушкам, чтобы добиться такой длины и густоты. А у него это – подарок природы. Как и точеные черты лица, и подтянутое, крепкое, без единого изъяна тело.

Откровенно любуюсь совершенной мужской красотой. Каждой черточкой. Наверное, впервые рассматриваю его так близко, когда не отвлекают ни разговоры, ни какие-то другие дела.

При мысли, что этот роскошный мужчина любит меня и скоро станет моим мужем, внутри все переворачивается. Медленно касаюсь растрепанных волос, наслаждаясь их упругой шелковистостью, дотрагиваюсь до залегшей между бровями морщинки. Хочется прижаться к ней губами, скользнуть ниже, к скулам, почувствовать, как колет нежную кожу отросшая за ночь щетина. Но я не решаюсь – боюсь разбудить. Просто смотрю, не в силах сдержать улыбки от того, что он рядом, и чувствую себя абсолютно счастливой.

Дэн вздыхает во сне и морщится сильнее. Словно что-то болит. И я сразу вспоминаю, как папа однажды после бурного застолья с друзьями мучился наутро от головной боли. И хотя мне самой состояние похмелья совсем незнакомо, сердце сжимается от жалости. Так не хочется, чтобы Дане было плохо.

Осторожно выбираюсь из его объятий и, убедившись, что не разбудила, отправляюсь вниз. В аптечке должно быть какое-то обезболивающее. Конечно, могу ошибаться, и таблетка не понадобится, но лучше предусмотреть все заранее.

– Ты сегодня рано, – слышится голос отца как раз в тот момент, когда я, найдя нужное лекарство, выуживаю из холодильника бутылку с соком. – Много работы?

Пожимаю плечами, стараясь вести себя как можно убедительнее.

– Не очень. Просто выспалась уже. Но скоро поеду в офис, да, вчера не успела все закончить.

Папа понимающе кивает.

– Сделать тебе кофе?

В другой день обязательно бы согласилась, но не сейчас, когда нужно побыстрее вернуться наверх. Желательно до того, как Дэн проснется и оповестит о своем присутствии в нашем доме.

– Пока не хочу, спасибо. Выпью сок…

Воздух в груди резко кончается, когда вижу, что отец разворачивается к окну. Почему мне ночью не пришло в голову отогнать машину подальше от ворот или загнать в гараж? Ведь сейчас она вся на виду.

– Вот уж не думал, что Даниил умеет просыпаться в такую рань, – задумчиво проговаривает папа и снова смотрит на меня. – А когда он приехал? Я даже не слышал…

Встречается со мной глазами, и выражение его лица резко меняется. Конечно, глупо было надеяться, что смогу скрыть что-то от моего проницательного папочки.