А сейчас у меня даже праздничного настроения нет. Наоборот, на меня давят плохие воспоминания о моем первом бракосочетании…

Так сердце неприятно сжимается, когда я вспоминаю себя прежнюю – глупую влюблённую девочку. Я крепко держала руку Марка и всем сердцем верила, что это на всю жизнь. И в горе и в радости, мы с ним будем всегда вместе.

Какая же наивная дура.

Смотрю на себя сейчас в зеркало и тошно становится. Кажется, я уже не такая красивая, как раньше, и это свадебное платье мне совсем не идёт, как будто взяла первое, что попалось под руку. Как жаль, что я все-таки не настояла на том, чтобы мы с Вадимом просто расписались в обычной одежде.

— Нет, — говорил Вадим, — я хочу собрать друзей, родителей, родственников.

О... Боже!

Побыстрее бы этот день закончился!

Я ещё все время как на медленной бомбе сижу: Марк узнал о дочери и исчез. Я думала, он на следующий день придёт ко мне с адвокатами, заставит сделать ДНК-тест, признать отцовство, а ничего… Ничего. Так на него не похоже. Неужели решил оставить меня в покое?

В дверь стучит Вадим и говорит, что пора ехать, выхожу, целую Настю на прощание. Она ещё очень маленькая для таких праздников, ко мне приехала Лиза вместе с Артуром, чтобы посидеть с ней.

Раз уж Марк обо всем знает, нет смысла скрывать и от почти лучшей подруги. Артур обрадовался, что стал дядей, когда увидел Настю, даже сказал, что она очень похожа на Марка, но потом тактично замолчал.

Хотела спросить его, где он сейчас, но потом решила, что ни к чему мне эта информация…

Вадиму я сказала, что это мои дальние родственники, подробности спрашивать он не стал. А мне так спокойно на душе, что сидеть с Настей будут именно они… (вместе с няней).

Может, это и неправильно сваливать на чужих людей такую ответственность, но я все ещё боюсь, что Марк заявится в нашу квартиру и попытается украсть Настю (глупо, конечно).

Артур — его брат, муж Лизы, пожалуй, единственный человек, который может привести его в чувство. Я замечала раньше, что он к нему прислушивается и может вразумить… Хоть Артур и считает, что его слово ничего для Марка не стоит, знаю, что это не так.

Лиза целует меня на прощание и желает мне хорошей свадьбы.

— Вам точно удобно? — спрашиваю.

— Да, не переживай.

— А где ваш сын сейчас?

— У моего дедушки.

Вадим ведёт меня под руку. Пока мы спускаемся в лифте, все-таки спрашивает:

— А зачем тебе нужно, чтобы они сидели с Настей, а не присутствовали на нашей свадьбе, разве няни недостаточно?

— Мне так спокойнее.

Вадим усмехается.

— Ты слишком ее опекаешь. Ничего, вот родишь второго и будешь проще ко всему относиться.

С удивлением кошусь в его сторону. Какого второго? Мы обсуждали то, что у нас и брак пока почти «дружеский», а он тут про второго какого-то…

— Хотя если считать Рому, то считается, третий, — продолжает улыбаться Вадим, а вот мне невесело.

***

В ЗАГСЕ я на минуту замираю, когда спрашивают, согласна ли я стать Дубровской… Я была Дмитриевой. Я была Тархановой.

Теперь буду Дубровской. Принесёт ли мне это счастье?

Я говорю «да», Вадим разворачивает меня к себе и целует так, как ещё никогда и не целовал. Я шевелю губами механически, но внутри ничего не ёкает.

Успокаиваю себя. Многие люди так живут, страсть может прийти потом. Зато у нас с Вадимом есть уважение друг к другу, налаженный быт…

И потом. Вот к Марку у меня была безумная любовь. И к чему меня это привело? Прятала от него дочь. А теперь до одури боюсь его следующего шага.

Когда мы выходим из ЗАГСА, сначала все кричат нам «ура», кидают лепестки роз. А потом все внезапно замолкают, и я замираю на месте. Вижу Марка. Лицо у него все в крови и ссадинах. Одежда порвана, как будто… я даже не знаю, как будто только что подрался с десятью людьми.