Хуже всех дорогу перенес Егор. Он оброс и замызгался, как анчутка. А еще простыл, и с Рыбинска пугал Ульяну надрывным кашлем.

Из-за Егора, едва сойдя на берег в Саратове, Ульяна остановилась в гостинице, вместо того, чтобы немедленно ехать в Стожары, и велела искать хорошего доктора.

17. Глава шестнадцатая, в которой герой хворает

Егор переоценил свои силы. Когда он говорил Ульяне, что будет путешествовать «как-нибудь в третьем классе», он и представить не мог, что это означает.

Кормили сносно. Можно даже сказать, прекрасно: рыбные блюда подавались в изобилии, а то и остатки с «барского стола» перепадали, объедки пассажиров первого и второго классов. А для них готовили такую еду, что ресторану с тремя звездами Мишлен даст фору. Но остальное…

Путешествовать без крыши над головой – ад. Даже в походе от непогоды можно укрыться в палатке. Егор же вместе с другими несчастными делил кусок старого паруса, пропитанного льняным маслом. Его держали над головой, когда лил дождь, он же служил защитой от палящего солнца.

Теплой одежды у Егора не было, сменная не успевала высохнуть. О том, чтобы нормально помыться, оставалось только мечтать, несмотря на то, что кругом вода. Спать приходилось на голых досках.

А копоть, летящая из трубы?!

Ничего удивительного, что Егор простыл. Он к таким условиям не привык. Странно, что не умер в первые же дни путешествия.

Молодой организм справился с температурой, но лечить насморк и кашель было решительно нечем. Ульяна лекарств в дорогу не запасла. Да и на что можно рассчитывать? Антибиотики еще не изобрели. Разве что травки, да припарки.

Измученный Егор не сильно сопротивлялся, когда Ульяна устроила его в роскошном номере в гостинице. Там стояла кровать с мягким матрасом, подушкой и одеялом, застеленная чистым бельем. Остальное он не рассмотрел – уснул мертвым сном, едва добрался до кровати.

После кто-то будил его, подносил к губам ложку с микстурой или чашку с отваром. Егор послушно глотал – и опять засыпал. Сколько это продолжалось, он не знал. Но однажды проснулся с ясной головой и легкостью во всем теле.

В окно светило солнце. Рядом с кроватью сидела тетка Марфа, она же Марфа Сергеевна, и вязала кружево.

- Очнулся, касатик? – спросила она, откладывая вязание. – Как самочувствие?

- Лучше, - ответил Егор, усаживаясь на кровати.

Впрочем, одеяло пришлось натянуть до подбородка. Кто-то раздел его и, похоже, не раз обтирал, так как тело не воняло потом и грязью.

- Вот и славно, - сказала Марфа Сергеевна. – Ульяна позавтракать спустилась. Как вернется, скажет, что дальше делать.

- Мне одеться бы, - пробормотал Егор.

- Ее дождись, - велела Марфа Сергеевна. – Я девок по делу отправила. Одну на рынок за творогом и сладостями, другую – в аптеку, микстура закончилась.

- И долго я так… валялся?

- Пять дней. Боялись, что помрешь. Хворь в грудь спустилась.

Оказывается, и на том свете можно умереть. От отсутствия антибиотиков.

- Очнулся?! – В комнату быстрым шагом вошла Ульяна. – Слава Богу! Лина вернется, отправлю ее за доктором.

- Со мной все в порядке, - ответил Егор и закашлялся.

- Вот доктор скажет, что в порядке, тогда и поедем в Стожары, - заявила Ульяна. И повинилась, подойдя ближе: - Прости, это я недоглядела.

Егор удивленно на нее посмотрел. Ему и в голову не пришло винить кого-то в простуде. Сам хорош, на поверку хилым оказался. Правда, и жизнь его в крепостные не готовила…

Осмотрев Егора, доктор уверил, что путешествие больной перенесет хорошо. А дальше хорошо бы пропариться хорошенько, пить отвары трав с медом и досыта питаться.