– Ты как блюзовый музыкант, наверное, считаешь, что текст – дело второе?

– Нет, текст, конечно, значит что-то.

– В твоей музыке?

– Думаю да.

Андрей Комаров: «У этого человека нет недостоинств, одни ДОСТАТКИ»

– Если, допустим, распределить доли. 70 % значения имеет музыка, то есть, мелодия и аранжировка и 30 % – текст?

– История русского языка совершенно другая. Вспомни, что мы слушали в детстве. Мы слушали «Битлов» и иже с ними. Мы не понимали, о чем они поют. Абсолютно.

Не понимали, не врубались, и нас цепляла музыка. Как они все это делали, энергетика. А когда стали петь по-русски, надо же все-таки петь что-то человеческое. Если человеческое получается и музыка хорошая, я считаю, это успех.

На обложке моей книги «Времени машины» – два изображения культовой группы. С дистанцией в 30 лет. И, по мнению людей, которые смотрели книжку, меньше всего (во всяком случае, на фотографии) изменился Александр КУТИКОВ.

Полвека просуществовала группа. И действительно, очень Александр изменился внешне. Но, наверное, все-таки за эти тридцать лет с момента, когда была сделана первая из фотографий обложки, произошли какие-то метаморфозы? Поговорили об этом в студии «Правды 24».

– Валера Ефремов – человек, который, по-моему, дольше всех (если не считать основателя группы Андрея Макаревича) в коллективе, потому что Кутиков приходил, уходил, снова возвращался. Нет?

– Нет. Валера пришел вместе со мной, я его привел в 1979-м году. Из «Високосного лета». Я привел его вместе с Петей Подгородецким. Взял грех на душу.

– За это, я думаю, тебе коллеги «спасибо» не сказали спустя несколько лет.

– Спустя какое-то время «не сказали». Но Петя талантливый человек. И мы проработали вместе достаточное количество времени. В период, между 79-м и 82-м, в эти годы.

И потом, когда они вместе с Женей (Маргулисом. – Е.Д.) вернулись, еще почти десять лет, по-моему, проработали вместе.

– Кажется, Валера совершенно не изменился. Внешне. Он изменился как музыкант?

– Стилистически остался таким же, каким был. Просто с годами стал играть еще ровнее. Хотя он всегда очень ровно играл.

– А кто на барабанах в твоем «Нюансе»?

– Дима Кричевский, очень хороший барабанщик. Он играет сейчас с «Ногу свело». И является там основным барабанщиком. Но поскольку мы все, в нашем коллективе, играем в разных командах, я не вижу в этом ничего страшного. Мы находим время, соединяемся, играем концерты.

– Про «разные команды». Я издалека зайду. Когда беседовал с барабанщиком Queen Роджером Тейлором, спросил у него, почему его сольный проект «не покатил» (а мне очень нравится, что он делает и как он поет; кроме того, лучшие, с моей точки зрения, хиты Queen Тейлор написал). Почему вот ни на столечко не приблизился Тейлор к раскрученности Queen? Он сказал: это сила, инерция бренда. В случае с «Нюансом» то же самое – группа не имеет того же успеха, что «Машина времени». Казалось бы, там тот же Кутиков, с тем же вокалом, с тем же материалом зачастую. Мне кажется, что «Нюанс» очень близок «Машине».

– Это близко к «Машине» настолько, насколько может быть близко. Поскольку пою я. И играются песни, которые мною написаны. Что для «Машины», что для нашего совместного проекта.

Но, конечно, очень многое упирается в брендирование. И я абсолютно согласен с Тейлором в этом вопросе.

Один из редких снимков с Максимом Капитановским (из архива Марианны Ефремовой)

И есть еще какой-то магический ход жизни. Допустим, я выпускаю свою пластинку. И это совпадает с юбилеем «Машины времени», с 40-летием. И я не могу позволить себе рекламировать активно выход своего альбома, потому что это наслаивается на рекламу 40-летия «Машины». Сорок лет мы праздновали так, как никто не праздновал. Было сорок концертов в сорока городах. Массированная реклама. Если бы я бы сел на хвост этой рекламе, то меня бы обвинили в том, что я использую бренд «Машины времени» для продвижения своего альбома. Или же обвинили бы меня в том, что я мешаю рекламой своего альбома рекламе 40-летия «Машины времени».