– Пиши. «Тиуну Темноградского уезда послать своих людей в Гадюкино. Опросить…» Как там этого кузутика зовут? – покосился он на Змея.

– Пишут: «Богшей его кличут. На краю деревни поселился. Попросил ночлега у вдовы из Черных Смертей да так у нее и прижился. Раньше справно работал, людям помогал, а последние месяца четыре горькую запил, а Гадюкино смывает теперь, к Нияновой матери»

– Про вдову эту ничего не пишут?

– Ружицей зовут, мой царь.

Кощей заломил бровь:

– Ружица? Это же не их имя. Там на «мир» обычно… – мужчина задумчиво потер подбородок. – Ратмира, Мирослава.

Советник только плечами пожал:

– Там про Лихоманок ведь писали. Может, она одна из них? А Черной Смертью по мужу стала?

Царь только рукой махнул:

– Ладно, пиши: «Опросить Богшу- кузутика, почто он буянит, деревне жизни не дает…»

Писарь – долговязый, с длинными руками, достающими до пола, торопливо зашуршал пером. Старался он, конечно, вовсю, но происходил из шиликунов – водяных, а потому на бумаге то и дело расплывались мокрые пятна.

– «…Вдове Ружице, – продолжал диктовать Кощей, – что из Черных Смертей предупреждение сделать, что дурных людей привечает, в кости в своем доме позволяет играть»… Целовальник в деревне есть? – это уже к Змею.

– Не могу сказать, мой царь, – мотнул головой мужчина.

Царь повернулся к писарю:

– Пометку сделай: проверить, есть ли целовальник, если нет, то кто брагой в Гадюкино торгует. Запретить продажу Богше – кузутику, пока не образумится…

Мужчина устало потер виски и повернулся к Змею:

– Следующая челобитная о чем?

***

Васенька, узнав, чем озабочена царевна, споро предложил решить проблему – повязать платок.

– Ты, царевна, еще, конечно, не замужем, но да лучше так, чем с косой отрезанной…

Маша на миг представила себя в платке, завязанном по- старушечьи, под подбородком, и наотрез отказалась. Нет, можно, еще, конечно, по- цыгански, например, завязать, или, там, хвостиками вперед, как в фильме у Солохи, но одно другого не лучше. Орлова была более чем уверена – как она платок ни наденет, смотреться будет ужасно.

– Посмотри тогда, в сундуке что есть? – не успокаивался коловертыш. – Может, кокошник найдешь… До праздников далеко, но все да лучше, чем с отрезанной косой ходить.

Кокошник в сундуке был. Богато вышитый, с жемчужной сеткой, прикрепленной спереди. Рядом лежал широкий плат из холста с надставкой из малинового бархата, закрепленной с помощью тесемок.

– И подзатыльник есть! – радостно подтвердил коловертыш. – Глянь- ка еще, может убрус рядом лежит?

Что такое «убрус» Маша понятия не имела, но Васенька уверенно ткнул длинным пальцем в тонкий платок, вышитый серебряными и золотыми нитями:

– Для тебя, царевна, все найдется!

Пленница неуверенно извлекла из сундука кокошник, приложила к голове, на миг представила, как наляписто он будет на ней сейчас смотреться… И решительно убрала все обратно в сундук:

– Обойдемся без кокошников.

– А… Но… – неуверенно протянул Васенька.

– И без убрусов с подзатыльниками, – отрезала Маша.

В конце концов, это не операционная, чтоб волосы под шапочку прятать. Хорошо хоть маску надевать не заставляют. А то у них ума бы хватило, у этих кощеев с коловертышами и свет- одихмантьевичами.

А если кому не нравится, как она одета и что на голове – пусть не похищают. Их об этом точно не просили!

А вообще, конечно, пора заняться делами. Позавтракать, умыться – желательно еще бы душ принять, но раз это вариация на тему сказочной Руси, тут наверняка должны быть бани или что- то в этом роде – и идти искать своего нового пациента, а потом – и Кощея.