10 и 11 июля войска Гудериана форсировали Днепр и устремились к Смоленску. Так на карте сражений появилось Смоленское направление.

Гудериан – опытный генерал, он справедливо опасался ударов во фланги – они у танковой группы не прикрыты, его войска рвутся вперед, по дорогам. Тут и военная теория, и простая логика подсказывают мысль о возможности нанесения таких боковых ударов. Но советские военачальники их не осуществляли – они упорно отходили вдоль дорог, по которым двигались гитлеровские войска, все время стараясь забежать вперед и выстроить перед ними сплошной фронт.

Нет, не только Сталин просчитался в определении сроков нападения – наши военачальники воевать по-современному свою армию не научили!

На первом этапе Смоленского сражения подвижные войска противника прорвались в глубину и окружили наши войска в районе Могилева, захватили Оршу, Ельню и Кричев. Танковая группа Гота овладела Витебском. Остались в окружении 19-я, 16-я и 20-я советские армии.

16 июля 29-я мотодивизия из войск Гудериана овладела частью Смоленска.

Дальше я цитирую по рукописи Жукова:

«Падение Смоленска было тяжело воспринято Государственным Комитетом Обороны и особенно Сталиным, который в крайне нервном возбуждении несправедливо выражал свое негодование войсками, оборонявшимися в районе Смоленска. Мы, руководящие работники Генерального штаба, также попали под его тяжелую руку, испытывали всю тяжесть несправедливых упреков и раздражения Сталина. Приходилось напрягать всю силу воли, чтобы смолчать и не возмутиться против несправедливых его упреков. Но обстановка требовала от нас пренебречь своим «я» и вести себя так, чтобы не нанести делу еще больший ущерб.

Сталин не разрешил Совинформбюро до особого его распоряжения оповестить страну о сдаче Смоленска и потребовал вернуть город любой ценой. Следует подчеркнуть, что это требование Верховного в сложившейся обстановке не могло быть выполнено, так как войска, стоявшие под Смоленском, были окружены и дрались в неравных условиях. Вернуть Смоленск нам так и не удалось…»

Однако с потерей города Смоленское сражение не кончилось – оно длилось в общей сложности два месяца. Ставка передала из резерва маршалу Тимошенко, командовавшему Западным фронтом, 20 стрелковых дивизий. Тимошенко создал из этих дивизий и войск, имевшихся в его распоряжении, пять армейских групп, которыми командовали генерал-майор К.К. Рокоссовский, генерал-майор В.А. Хоменко, генерал-лейтенант С.А. Калинин, генерал-лейтенант В.Я. Качалов, генерал-лейтенант И.И. Масленников. Этими словами и силами окруженных армий, которые пробивались к своим, Тимошенко и его войска вели ожесточенные бои с противником на всем фронте, и продвижение гитлеровцев фактически на этом этапе было остановлено.

Здесь мне хочется привести слова Жукова с оценкой действий Тимошенко в этот период: «Надо отдать должное маршалу К.С. Тимошенко. В те трудные первые месяцы войны он много сделал, твердо руководил войсками, мобилизуя все силы на отражение натиска врага и организацию обороны».

Я хочу обратить внимание читателей на то, что высокая оценка Жукова в данном случае разошлась с мнением Сталина о Тимошенко. Вот что рассказывает Жуков об эпизоде, происшедшем в ходе Смоленского сражения, после его первого этапа. Я цитирую по рукописи, хотя этот эпизод есть и в опубликованном труде Жукова, но все же в рукописи есть некоторые нюансы, которые опущены при редактировании, а они очень важны для характеристики как Тимошенко, так и Жукова.

«Мы вошли в комнату, за столом сидели почти все члены Политбюро. Сталин стоял посередине комнаты и держал пустую трубку в руках – верный признак плохого настроения.