– Живо в постель, миледи! – строго сказала старая женщина.

Мария была только рада выполнить приказ. Единственное, чего ей хотелось, – это забыться и уснуть, избавившись от невыносимой печали.

К вечеру у нее начались жар и горячечный бред. Леди Шелтон сидела у постели больной, прикладывая ей ко лбу мокрую тряпочку. Мария будто сквозь туман услышала, как врач сказал, что теперь все в руках Господа, однако эти слова ничего не значили для нее. Затем до Марии донесся голос леди Клер:

– Для всех будет лучше, если она умрет. Не понимаю, чего ради вы тратите свое время, ухаживая за ней.

– Это мой христианский долг, – ответила леди Шелтон. – Не забывайте, я отвечаю за нее перед королем.

– И перед королевой! – добавила леди Клер.

Однако Мария уже провалилась в бессознательное состояние и не слышала конца разговора.

И только через две недели она почувствовала себя лучше, но лишь телом, отнюдь не душой. Душа по-прежнему страдала. Обожаемая матушка, путеводная звезда Марии, покинула этот мир, причем умерла она не в окружении любящих людей, а в полном одиночестве, без поддержки родных и близких. Мария не знала, как теперь жить без нее, как вообще примириться с тем фактом, что в этой жизни ей больше не суждено увидеть мать, ведь встреча с опальной королевой была сосредоточием всех ее надежд и упований. Учитывая, что отец находится в плену у Ведьмы, женщины, сломавшей жизнь им обеим, Мария с таким же успехом могла считать себя сиротой.

Надо отдать ей должное, леди Шелтон всячески старалась поднять настроение своей подопечной, предлагая скоротать вечер за игрой в карты или в загадки. Леди Брайан обрадовалась возвращению Марии в детскую и постаралась, чтобы та как можно больше времени проводила с Елизаветой, чьи безнаказанные проделки могли отвлечь любого. Мария очень старалась сделать над собой усилие. Она словно находилась в двух измерениях: в одном она с головой ушла в свое горе, а в другом – жила обычной жизнью, болтала и даже смеялась.

В последнюю неделю января она получила письмо, на котором стояла печать Ведьмы. Чисто внешне послание можно было считать очередной оливковой ветвью: Марию приглашали ко двору, где она, избавленная от необходимости нести шлейф королевы, будет всегда идти рядом с ней. Но только при условии, что Мария подчинится законам отца. Мария читала письмо, кипя от ярости. Она никогда не опорочит память матери, приняв подобное предложение. Прямо сейчас не могло быть и речи о примирении с Анной Болейн. И наоборот, Мария твердо решила взяться за дело, которое ее мать не сумела довести до конца, и продолжить борьбу за восстановление своего законного места в череде наследников престола.

В начале февраля леди Брайан передала Марии очередное письмо от мессира Шапюи. Когда она прочла письмо, сердце радостно забилось. Наконец-то, наконец-то отец, похоже, решил взяться за ум! Посол сам видел, как в день похорон королевы Екатерины в аббатстве Питерборо король уделял особое внимание госпоже Сеймур и дарил ей дорогие подарки. Джейн Сеймур! Само Провидение распорядилось так, чтобы из всех дам, на которых мог упасть благосклонный взор короля, он выбрал именно ее. Ведь Джейн была Марии другом. Насколько крепкой окажется их дружба, покажет время, да и вообще, любовная интрижка могла закончиться ничем, тем не менее Мария молилась, чтобы любовь короля расцвела пышным цветом и Джейн смогла уговорить его стать добрее к старшей дочери.

Когда, перевернув страницу, Мария стала читать дальше, у нее глаза полезли на лоб. У Леди, оказывается, произошел выкидыш на сроке примерно пятнадцать недель, и по всем признакам утробный плод был мужского пола. «Она потеряла не только ребенка, но и своего спасителя», – писал Шапюи, добавив, что король был глубоко разочарован и очень зол. Мария не могла не видеть в этом руку Господа. Теперь отец непременно поймет, что сделал чудовищную ошибку, женившись на Ведьме.