***

Отец Хрёдерик прибыл рано утром, ещё до рассвета. Хельги уже не спал, собирал вещи в дорогу и совершенно не заботился о тишине. Сонная девица заглянула в комнату.

– Хочешь на тинг? – спросил он.

Она задумалась, вернулась к себе и достала из-под подушки книгу священника. Листала, листала, пока наконец не оказалась на нужной странице. Хельги пошёл следом, увидел её погруженной в чтение.

– Да! – воодушевленно произнесла дочь Сидвид.

– Тогда собирайся, нас ждёт отец Хрёдерик.

Они втроем уселись в телегу и покатили на север. Монотонный скрип колёс и размеренный стук копыт лошади вскоре сморил дочь Сидвид, оставив священника и Хельги за беседой.

– Вижу, разговор у вас наладился, – Хрёдерик искренне улыбнулся, обернувшись на спящую девушку.

– Да, – кивнул Хельги. – Что за книгу вы ей дали?

– Церковь Сиона ответственно подходит к тем, кто отправляется в иные земли проповедовать слово Его. Издаёт книги, рассказывающие о стране, её обычаях и языке, – пояснил Хрёдерик. – Она написана на трёх языках: штирском, общем и хротландском. В библиотеке церкви как раз хранилась одна такая, и я решил, что это будет самым быстрым способом объяснить ей, где она находится.

– Вы оказались правы, – Хельги взял поводья. – А зачем вас позвали на тинг? Насколько мне помнится, там с опаской принимают священников.

– Времена меняются, мальчик мой! – загадочно произнёс Хрёдерик. – Меня пригласили занять одно из двенадцати мест на суде по преступнику. Трудно предугадать, что из этого получится, но я готов к новой вехе закрепления церкви в Хротланде. Мне дали шанс. Это большая честь и ответственность.

Они не спеша прибыли на место, встретили знакомых и разместились рядом, кто в землянке, а иные в шалаше. Люд разговорился. Здесь без проблем делились вестями, спорили и обсуждали случившееся за год. Тинг в их фюльке проходил регулярно и всегда на одном и том же месте. Однако начнётся он только завтра, поэтому, утолив голод и обменявшись новостями, прибывшие улеглись спать.

Утром, в преддверии длинного дня, они привели себя в порядок и, оставив часть людей охранять вещи, безоружными устремились на тинг. Хельги хоть и взял в дорогу дедовский меч, но всё время продержал на дне телеги под большой копной сена. Даже отец Хрёдерик не приметил, когда сын Хведрунга его принёс и спрятал.

Поле тинга, огороженное вехами из ветвей орешника, примыкало к лесу. Масса люда стекалась сюда со всего фюлька. Они, ведомые различными причинами, стремились урегулировать кто хозяйственные вопросы, а кто денежные или кровные.

На холм поднялся человек – законоговоритель. Звали его Грим, сын Раги. Преклонного вида старик уже долгие годы занимал пост и каждый раз переизбирался. В этом никто не видел проблемы, так как лучшего знатока законов сыскать не получалось. Даже то возвышение, на котором он стоял и вещал, прозвали в его честь – Гримсхольм.

Грим призвал всех к тишине и перечислил по именам двенадцать уважаемых мужей, которым выпала честь судить на тинге. Они поприветствовали собравшихся и расселись по каменным валунам, расставленным в виде подковы. В центре стоял жертвенный булыжник.

Каких-либо серьёзных споров оказалось немного. В основном все разногласия решались на месте, так как люди друг друга знали или находились в родственных узах. Однако бывали исключения.

Два бонда9 вышли вперёд. За каждым собралось больше двух десятков людей: родственники, друзья и соратники. Их распря10 началась ещё год назад, когда один послал раба пасти овец на землю другого, после чего обнаружил того убитым. Этим летом история повторилась и добралась до тинга.