- Тут недалеко, я лучше пешком. До встречи.

От прощального поцелуя она отвернулась, подставив лишь щеку. Она просто не могла сейчас поцеловать Марка в губы.

6. Глава пятая, в которой Николай Самойлов поступает в несвойственной ему манере, но Любовь Соловьева это не оценивает.

Его она заметила сразу, как он вошел. Трудно не заметить такого здоровенного амбала - сколько в нем росту, интересно? Люба придирчиво разглядывала Ника, пока он сначала осматривал кафе в поисках ее, а потом, увидев, улыбнулся и пошел к ней. Черный пуховик, темно-синие джинсы. Он одет так, как десятки тысяч парней в этом городе. Но все равно выделяется – своим огромным ростом и темно-рыжим ежиком.

- Привет еще раз.

- Привет. Раздевайся, давай, и садись.

Широченные плечи обтягивает обыкновенная темно-зеленая толстовка. Ник Самойлов явно не слишком заморачивается своим внешним видом.

- Ты на машине?

- На метро, - он устраивается за столом, берет в руки меню. – Ты забыла, что ли?

- Ах, да, - усмехается Люба. – У тебя же мотоцикл. Ты же у нас великий мотогонщик.

- Просто гонщик, если верить Варьке, - он возвращает ей усмешку. – В смысле, гоню постоянно – по ее утверждению.

- Чудесные у вас отношения.

- С сестрами всегда так. Ты-то должна понимать.

- Понимаю. Ну что, выбрал? Рекомендую черничный чизкейк – свежий и довольно приличный.

- Не хочу есть, - он откидывается на стуле. - Кофе только выпью.

- Коля! Кто тебя сглазил?! ТЫ не хочешь есть?!

- Угум. Новогодние праздники не прошли даром. Не могу уже есть – надоело.

Она смеется в ответ, он же даже не улыбается. Интересно, сколько мужиков в кофейне пялились на нее? Сколько ему сейчас смертельно завидуют? И – если бы они знали правду…

Подходит официант, чтобы принять заказ, Николая начинают уговаривать попробовать фирменные блинчики с лесными ягодами. А она снова принимается разглядывать его. Подсознательно сравнивает Ника с Марком.

Обыкновенная одежда, ничем не примечательная. Стилягой Ника точно не назовешь. Приехал на метро. И Марк – холеный, со стильной стрижкой, со вкусом одетый, на пижонском «Кашкае». Тут ей почему-то еще странным образом припомнился парфюм Марка, который ей категорически не нравился – слишком сладкий. А от Ника не пахло ничем. Или чем-то… чем-то трудно уловимым. От кожи.

- Уговорили все-таки, - ворчит Ник, и она отвлекается от своих мыслей. Парадоксально, но сравнение вышло все равно не в пользу Марка отчего-то.

Заказ приносят быстро, они успевают переброситься лишь парой фраз – про родителей, погоду. А потом… он же хотел у нее узнать…

- Ты как вообще?

- Вообще – прекрасно, - она демонстративно пожимает плечами. Жест изящный, как и плечи в тонкой, синей с темно-красными цветами, блузке.

- Как… самочувствие?

- Нормально, - еще одно пожимание плечами. – Насморк еще пару недель назад прошел.

- Люб, я не про насморк. Я про другое.

- Про что? – она смотрит ему прямо в глаза, и тут же легкий румянец выступает на щеках. – А, ты про… это. Все… - прокашлявшись, - все в порядке.

- Слушай, я сказать хотел, - он отхлебывает кофе. - Там же произошел разрыв мягких тканей…

- Что? А… ну и… Произошел и произошел! - румянец на щеках становится ярче, она даже отворачивает лицо, демонстрируя опять все ту же идеальную линию скулы и беззащитную натянутость шеи.

- После разрыва… гхм… девственной плевы… там образовалась раневая поверхность. На стенках…

- Ты мне тут лекцию по анатомии читать собрался?!

- Нет. Я к тому, что края разрыва зарубцуются через полторы-две недели. И раньше этого времени не стоит… заниматься сексом. Может наступить повторное кровотечение. И вообще… - он замолкает – выражение лица у собеседницы способствует.