Когда всё закончилось, наши головы возникли на поверхности озера, вытолкнутые со дна невидимой силой Яхве.

Лотосы горели, являя собой чёрное пепелище.

Дмитрий пропал… убежал!

«Трус»!

– Богиня…

– Надя, я никакая не богиня. Ммм… зови меня Манди, – хоть девушка была и права, всё-таки, я стала их создательницей, пусть и не единоличной, так как Яхве отказался принимать в дар часть моей души, но мне резало по ушам, когда люди и нелюди обращались ко мне настолько официально. – Пока – Манди, потом я выражусь более конкретно.

– Манди, мы теперь свободны?

– Да теперь вы не мавки…

– Где ОН? – Гортанным голосом прошипела девушка со светлыми волосами, разглядывающая берег с общим нетерпением остальных.

– Девушки, хочу предупредить вас о мести, переполняющей ваши души, – настороженно начала я, надеясь на то, что поступила правильно, одарив новую расу такой силой, которую одноимённые обладательницы, живущие в земных мифах, пускали во зло. – Сейчас вы в своём праве, но поступать так с другими – не заслужившими вашего презрения или ненависти – я не позволяю.

Девушки непонимающе переглянулись.

– О чём ты? Он же всё равно сбежал? – Спросила Надя.

– Пой! – Приказала ей, хищно улыбнувшись. У Надежды приоткрылся рот от удивления, а в глазах её появился лихорадочный блеск понимания. Я довольно расхохоталась и, вскинув руки, мелодично протянула: – пойте, мои сирены!

Столько счастья и восторга давно не посещало их души, захваченные и обращённые в ненасытных красавиц, уже долгие четыре года. Девушки опять переглянулись, на этот раз в предвкушении, и Надя запела простую мелодию без слов, которую мне никогда не доводилось слышать. Сирены подхватили песнь своей предводительницы, имевшей несчастье стать первой мавкой, и по лесу разнёсся дивный лейтмотив.

Между ивами возник Дмитрий, завороженный, с восторженным выражением лица. Рот мужчины был приоткрыт от восхищения, пока глаза пытались охватить всех тринадцать див, идущих к нему навстречу, не прекращающих петь упокоенную песнь для своего палача, с которым пришло время поменяться местами.

В дальнейшем шествии в озёрный омут, я не видела ничего радостного и торжествующего, как описывают некоторые, желающие расплаты своим недругам, но продолжала смотреть с мрачностью на последствия своего поступка, надеясь, что девушки никогда так больше ни с кем не поступят. Сирены погрузились следом за хогари, которому пришло время последовать моим путём, недавно проделанным по его же приказу, а я задумалась.

«У сирен нет мужчин их вида, а создать новых – не есть хорошо, учитывая процесс, в ходе которого раса способна разрастаться. А что, если…» – стоя по грудь в воде, отодвинула от себя кувшинки, оставшиеся без цветов возле берега, и то ненадолго, положила руки на гладь, серебрившуюся на фоне голубого аналога луны, огромных размеров, и стала проклинать сирен:

– Быть вам девами речными, свободными, неприступными, пока в семнадцать лет не присниться суженный, посланный самим Духом. Пусть каждая из сирен найдёт истинную любовь, но решение – остаться с любимым или уйти, будет принадлежать речной деве безраздельно. Только любовью и заботой сможет мужчина привязать к себе обладательницу чарующего голоса, полюбившуюся ему своей сущностью. Да будет так! – Вокруг меня заплясали ментальные огоньки сиреневатого цвета, рассыпаясь искрами сразу же.

Заклятие удалось, что, несомненно, радовало, несмотря на отсутствие магии Света и Тьмы, но улыбалась я по другой причине: девушки свободны от водной стихии, в отличие от мифических сестёр, живущих в море-океане, загубившей не одно рыбацкое судно.