— Раис Каримович? — напомнила о себе нянька.

— Я слушаю вас, Юлия, — проговорил я, втянув в легкие воздух, как если бы собрался бороться с кем-то. — Говорите.

Я не жду от этого звонка ничего хорошего. Интуиция подсказывает, что сегодня будет то же самое, что и две недели тому назад – новый человек в доме, плач и новые версии происходящего. С одной лишь разницей: я уже не поведусь на это. Я не задаюсь вопросом: как это возможно – плакать и плакать круглыми сутками? Радомир родился здоровым ребенком и у него отлично развитые легкие. Вот и все. Не больше, не меньше.

— Светлана Валерьевна не пришла и заранее не предупредила, что может задержаться.

Я чуть было не ляпнул: а от меня вы чего хотите? Понятно, чтобы я разобрался с ситуацией и отпустил ее домой. Просить ее остаться на эту ночь я не могу чисто по-человечески причинам. Если мне невыносимо слышать ребенка, что не унимается и зовет мать, то что говорить про женщину, у которой нервозная реакция на раздражители подобного рода должна быть прописана на генетическом уровне. О да! Я теперь разбираюсь и в этом! Просветили!

— Вы звонили ей?

— Она не отвечает, — проговорила женщина с драматическими интонациями в голосе. — Не предупредила, не позвонила и даже не написала…

Нянька медлит, словно силится вспомнить, что еще можно «не сделать».

— Уверены, что она не просила ни о чем таком заранее? — спросил я, без труда увидев недостающий вариант в ее маленьком списке.

— Раис Каримович, я не выжила из ума, — тянет женщина с прорезавшейся в голосе чопорностью.

— Это был вопрос и только, — отвечаю миролюбиво.

Нельзя ссориться с ней. Иначе завтрашний день превратится в кошмар. Неожиданно свалившееся опекунство научило меня смирению и терпимости к чужим недостаткам.

— Юлия Анатольевна, задержитесь, пожалуйста, на час или два. Максимум на три. Как всегда, с меня двойная оплата за эти часы.

— Хорошо, — ответила донельзя неприятная мне женщина, но теперь, в отличие от всех прочих дней, без особого энтузиазма. — Наличкой.

Пеленки, памперсы, распашонки... Няньки, педиатры, массажисты… Это не мое! Другое дело провести аудит, составить бизнес-план, продумать стратегию и вытащить компанию из задницы мира. Это я могу, а вот возиться с ребенком, выбирать ему нянек, думать о врачах и всем прочем – нет.

— Оль, привет, — поздоровался я, но перед этим с облегчением выдохнул. — Ты мне нужна.

Не знаю, что было бы со мной и Радомиром, если бы не помощь университетской подруги. Ольга не просто сделала вид, что не заметила почти десятилетнего молчания с моей стороны, но и помогла с мелким, приехав на полный рабочий день и отложив собственные дела.

— Привет, Рай, — откликнулась Багдасарова через чертовски долгое количество секунд. — Что, опять?

— Снова. Проси прощения за меня у своего мужика, но мне не к кому обратиться в делах такого рода.

— Я понимаю, и он тоже, — ответила Ольга не без нажима, да так, что стало понятно, что это она не мне говорит, а своему тигру.

Я не внял ее совету записать номер зарекомендовавшего себя агентства, отвлекаясь то на одно, то на другое и, конечно же, надеялся, что это конкретный раз – последний.

— Скинь мне номер в ватсапе или смс. Я позвоню им.

Ольга предложила свою помощь. Вновь. Видимо услышала что-то в голосе и поняла, что в это раз я всенепременно позабочусь о том, чтобы стереть эту контору с лица земли. Это уже четвертая нянька, которая пропадает из поля зрения, не сказав при этом ни слова.

— Они выясняют, в чем дело, и уже решают проблему, — проговорила Ольга, перезвонив через несколько очень долгих минут. — Обещают, что вышлют кого-нибудь на замену.