— Это мой выбор, и другого не будет.

Она оттолкнула варвара, задирая голову и с удовлетворением смотря в его расширившиеся от удивления зрачки.

— Дерзишь, — констатировал тот, провел большим пальцам по губам, сминая их. Он наклонился, горячим дыханием опалив щеку. — У тебя десять дней, крошка. Узнаю, что встала между братьями, — заберу младшей женой. Поняла?

Цензурных слов не осталось. Поэтому она с силой ударила его в грудь, выпалив:

— Пошел ты сам младшей женой!

Бить верзилу было той еще глупостью — только ладони себе отшибла, но вот словами она его оглушила. Замер, неверяще глядя на дерзнувшую сказать подобное ассару.

«Ходу!» — взвыл инстинкт самосохранения. Она обогнула застывшее высочество и сломя голову вылетела из комнаты, ожидая выкрика в спину, попытки догнать, но воевать с женщинами Второй предпочитал, видно, в горизонтальной позиции. Поэтому догонять не стал. Зато догнал слуга и развернул в нужную сторону — в панике она свернула не туда.

Второй выругался, проследил за удравшей девчонкой, загасил встрепенувшийся азарт. Покачал головой — дура, необученная, неопытная. Кто же бегает от мужика, которого раззадорила? Ох и намучается с ней Третий... или все же Четвертый? Нет, нельзя, чтобы женщина встала между братьями. Ларс знал, к чему это может привести... Ветвь держится на доверии. Пусть они не были близкими друзьями, но точно знали, что в спину никто из них не ударит.

Но какая дикая... И смелая — сделала вид, что не боится. Он, может, и поверил бы, если бы не бешеный стук сердца. Эх, не был бы женат, точно забрал бы к себе. Будем надеяться, девчонка поверила в его угрозу и перестанет ерепениться. Третий — отличный политик, но с женщинами нельзя как с иностранными послами. Пока будет искать подход, окружать опекой и мариновать вежливостью, она полдворца сведет с ума. Потому Ларс и помог слегка, даже проявил щедрость, отпустив десять дней срока на женские метания.

Сама не понимает, глупая, что оттягивает неизбежное... Работу какую-то придумала. Никто ее из семьи не отпустит и не оставит столь сильный дар без контроля.

Но порадовала ассара, ничего не скажешь. Вспомнился Шестой — совершенно нормальный пацан, с горящими от увлечения глазами, хвастающийся новыми наставниками. И в душе впервые поселилась уверенность, что у парня все сложится хорошо.

После сегодняшнего можно было не сомневаться — ассара сработает как надо. С таким характером, упрямством и силой духа — боец, а не женщина, — ей есть что передать брату. Третий с Четвертым будут идиотами, если загубят столь ценный дар.

«Если не примет покровительство, через десять дней заберу с Шестым к себе», — решил он внезапно. Тильзия, конечно, станет ревновать, но он объяснит, что речь о безопасности государства. Если правильно попросить, жена согласится помочь. Иногда женщине проще подобрать нужные слова, чем мужчине. Главное, чтобы дражайший друг успел покинуть к тому времени дом, а то Ларс не представляет, каким образом станет объяснять неприкосновенный статус той самой «брюнетки с зелеными глазами». А все проклятый дар, позволивший другу вычислить виновницу своих бед. Хорошо, что спиртное смазало предыдущий день и он не вспомнил, где именно мельком видел девушку.

Подошел к окну — за стеклом шел дождь. Зима в этом году успела «порадовать» и снегом, и дождем. Хотелось верить, что к зимним праздникам она проявит милость и одарит солнцем.

Но пора возвращаться — страстную супругу выводили из себя его отлучки. Она хорошо понимала, что ревновать к работе бессмысленно. Ларс оглянулся на стол, вспоминая, как вжимал в него хрупкое тело. И понял, что с удовольствием остался бы, чтобы посмотреть, как горячится всегда спокойный Третий от выходок девчонки. А что они еще будут — выходки, — он не сомневался.