Злость подкатила к горлу. Этот противный дядька, папаша Лоан, готов был торговать дочерьми как товаром. Да плевать ей было на корону. И на мужа-изменника, пусть он хоть трижды император. Она пришла сюда спасти ребенка!

Однако Саша молчала. А тот, видимо, счел, что все сказал, резко бросил:

– Помни о долге перед семьей, Лоан.

И вышел.

Ее долго трясло изнутри. Потом она спросила личного стража:

«О каком долге он говорил?»

Бэй ответил словно через силу, видно было, что ему говорить неприятно:

«Твоя семья сильно вложилась в то, чтобы ты стала императрицей, госпожа. Теперь они от тебя не отстанут».

Бедная Лоан, подумалось Саше, как она вообще в этом кошмаре жила? Но теперь она императрица Лоан, и это ее жизнь. Она невольно сглотнула и стала настраиваться на то, что она скоро сможет увидеть маленького наследного принца.

Но вместо сына появился супруг-император.

***

Ах да. Он ведь вчера сообщил, что намерен утром посетить ее.

Прямо после ночи, которую он провел с новой любовницей. Правда, непонятно с какой целью. То ли потому что хотел как-то загладить свою измену, то ли просто потешить свое эго и потоптаться на гордости и самолюбии жены.

Или это предписывал дворцовый этикет? Так сказать – отчитаться о проделанной работе. В любом случае неприятно.

Саша смотрела на этого бледного мужчину в тяжелой дорогой одежде и видела в нем своего бывшего мужа, который ей изменял. Холодное безразличие разливалось в душе, однако она встала и приветствовала супруга-императора, как велит этикет.

– Крепок ли был твой сон, дорогая? – прохладно осведомился Гуауэй.

– Благодарю, государь, все хорошо, – она присела в поклоне и знаком показала прислужнице подавать чай.

Без помощи Бэя, четко и своевременно указывавшего ей, что нужно делать, черта с два она бы так быстро вписалась в роль Лоан. А вписаться было необходимо. Если она хочет переиграть тут всех, нельзя вызывать у этого типа с капризным лицом преждевременных подозрений.

Император уселся на диванчик, а она с приклеенной улыбкой опустилась на краешек напротив. Гуауэй отпил чай, перевел взгляд на нее и деловым тоном начал:

– Императрица.

Саша приготовилась слушать.

А он всего лишь сообщил, что наложнице Джиао нужно выделить удвоенное вознаграждение и дать разрешение выбрать на ее усмотрение лучшие ткани и меха для нарядов.

– Надеюсь, ты проследишь за этим, дорогая?

«Чтоб ты сдох», – подумала Саша, а вслух сказала, склонив голову:

– Конечно, государь.

Он отпил еще глоток и проговорил:

– Мне приятно, Лоан, что вижу на твоем лице радость.

А Саша улыбнулась пошире.

– Я рада, что могу сделать что-то приятное для моего императора.

Сейчас было самое время осуществлять свой план, она немного нервничала, но начала уверенно:

– Государь, я бы хотела устроить прием в саду и пригласить на него наложницу Джиао, заслужившую ваше расположение. Но у нас еще есть несколько юных красавиц, представленных ко двору. Их я бы хотела пригласить же. Пусть девушки повеселятся, и может быть, ваш взор упадет на какую-нибудь из них.

Мужчина хмыкнул и прищурился.

– Это хорошая мысль.

Клюнул. Теперь надо было закрепить успех.

– Муж мой, я хочу для вас только счастья. Надеюсь, вы посетите мой прием?

– Непременно, – проговорил он, отставил чайную чашку и стал подниматься с места.

– У меня есть еще одна просьба, государь.

– Говори.

Вот теперь самое главное.

– Государь, я волнуюсь о здоровье наследного принца. Его покои далеко, и я не могу быть уверенной, достаточно ли хорошо они протоплены. Нельзя ли сделать так, чтобы наш сын жил в покоях, смежных с моими? Так я в любой момент смогу убедиться, что с Тайцзы Вэем все хорошо.